Ребёнок от босса

- Теперь я понимаю, почему мой сын все это время был сам не свой, - губы хозяйки, подкрашенные коралловой помадой, трогает мягкая улыбка. - Такая нежная красавица! Максим, я в полном восторге! Как ты мог так долго прятать от нас Ангелину? – добавляет возмущено мать Максима, окончательно смущая меня, заставляя залиться румянцем.

- Ма, не смущай Ангелину, - усмехается он в ответ, а затем оглядывается по сторонам, словно ища кого-то. - А где Дамир?

- Они с отцом скоро подъедут, - охотно откликается брюнетка и тут же вновь обращает все внимание на меня. – Ангелина. Какое необычное имя! Пойдем, дорогая, в гостиную мне не терпится показать тебе альбом с детскими фотографиями Максута.

- Маа, - возмущается Максим. В его голосе слышится едва различимое смущение. Он запускает пятерню в темные волосы. - Да какие еще фото? Я…

- Тихо, молодой человек, - строго, но с теплотой в голосе обрывает сына Динара. – Ангелина, ты бы знала какой он был хулиган! Да и сейчас ничуть не изменился. Держи его в ежовых рукавицах, - и заливается таким заразительным смехом, что я не в силах сдержать ответный. Кажется, я нашла надежную союзницу.

Не давая мне опомниться, Динара подхватывает меня под локоть, очаровывая ароматом своих духов. Свежая прохлада, граничащая с морозом и смородина…Чудесный аромат!Она увлекает меня в сторону красивой переплетённой цветами арки, которая, вероятно, ведет в гостиную.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​глава 15

- А здесь Максуту три года, – Динара с любовью провела подушечками пальцев по черно-белой фотографии. 

На полных чувственных губах женщины расцветает мягкая материнская улыбка, полная тепла и гордости своим отпрыском. Почему-то у меня даже нет сомнений - Максим ее любимец - ее сердце, ее душа. Садулаева задумчиво перелистывает очередную страницу фотоальбома в кожаной тесненой обложке. На изображении Максим. У него в руках футбольный мяч, на вид ему от силы лет десять. 

Улыбаюсь, разглядывая непослушные черные вихры любимого. Они торчат так, как будто в них запутался свободный непокорный дух ветра. Взгляд перемещается на следующую страницу, и из моей груди вырывается удивленный возглас. На фотографии изображен не один Максим. На слегка выцветшем фото рядом с моим любимым стоит мальчик постарше. Самое удивительное заключается в том, что они безумно похожи, но стоит приглядеться и - я вижу существенные отличия. Их схожесть шокирует в первые секунды, но затем отчетливо понимаешь, что они настолько разные, что закрадывается мысль об абсурдности того, что посчитал их почти близнецами. 

— Это Давид, - с гордостью произносит Динара. – Мой первенец. 

Вскидываю глаза, с интересом заглядывая в лицо хозяйки усадьбы. 

- Они так похожи, но одновременно такие разные, – осторожно откликаюсь. 

- Да, похожи… – подтверждает Динара. 

Она улыбается, от чего под глазами появляются небольшие едва заметные морщинки, которые лишь только добавляют ей шарма. 

– …но при этом мои мальчики разные, как небо и земля. 

Мне интересно, в чем именно, но я деликатно молчу. Пауза затягивается и становится слегка неловко. Как назло, Максим пару минут назад отлучился, оставив меня один на один с Динарой. 

В холле негромко хлопает дверь, и Садулаева тут же встаёт с дивана. 

В гостиную входит Максим.

Он выглядит расслабленным, но я вижу, как напряжённо поджаты уголки губ мужчины. 

— Отец приехал. 

При этих простых словах непроизвольно прикусываю губу и делаю бесшумный глубокий вдох. Волнительно… Прямо как перед сложным пируэтом, когда строгие судьи не спускают с тебя глаз, готовые вынести вердикт. Только вот они не терпят ошибок и промахов. От них всецело зависит твоя судьба. 

В просторную гостиную размашистым шагом входит мужчина средних лет. Высокий, статный… По пронзительному прямому взгляду агатовых глаз и упрямо выдвинутому вперёд подбородку понятно, что Садулаев-старший прирождённый лидер. Такие, как он, не привыкли отступать. Видят цель, не видят преград. Тёмные волосы слегка припорошены на висках сединой, что добавляет мужской привлекательности и статусности. Темные глаза проходятся скользящим взглядом по хозяйке дома и сыну, после чего останавливаются на мне. Смотрит в упор, словно проверяя на прочность. Сканирует новый для него объект. 

Я успеваю перехватить тот момент, когда темный зрачок сужается, а затем расширяется, словно мужчина был не готов увидеть того, кто перед ним стоит. Мне кажется, воздух сгущается, становятся почти осязаемым. Вокруг словно порхают заряженные током частички. 

— Привет, мам, - бархатистый незнакомый баритон мгновенно разряжает обстановку. 

Машинально перевожу взгляд на молодого человека рядом с Мансуром Шамилевичем. Непроизвольно разглядываю обладателя тягучего, слово патока, голоса. Старший сын Садулаевых Давид так же, как и Максим, выше отца почти на голову. Когда наши взгляды встречаются, линия рта мужчины смягчается.

Чёрные, как угли глаза с вежливым интересом проходятся по моим белокурым локонам. В это же мгновение я