Рефераты для дурехи

Кинули жребий – и одна девушка вышла из толпы. Левко принялся разглядывать ее. Лицо, платье – все на ней такое же, как и на других. Заметно только было, что она неохотно играла эту роль. Толпа вытянулась вереницею и быстро перебегала от нападений хищного врага.

– Нет, я не хочу быть вороном! – сказала девушка, изнемогая от усталости. – Мне жалко отнимать цыпленков у бедной матери!

«Ты не ведьма!» – подумал Левко.

– Кто же будет вороном?

Девушки снова собрались кинуть жребий.

– Я буду вороном! – вызвалась одна из средины.

Левко стал пристально вглядываться в лицо ей. Скоро и смело гналась она за вереницею и кидалась во все стороны, чтобы изловить свою жертву. Тут Левко стал замечать, что тело ее не так светилось, как у прочих: внутри его виделось что-то черное. Вдруг раздался крик: ворон бросился на одну из вереницы, схватил ее, и Левку почудилось, будто у ней выпустились когти и на лице ее сверкнула злобная радость.

– Ведьма! – сказал он, вдруг указав на нее пальцем и оборотившись к дому.

Панночка засмеялась, и девушки с криком увели за собою представлявшую ворона». [86]

В гоголевском «Вие» сотникова дочь-красавица – уже ведьма. Она обращается в старуху и седлает философа Хому Брута, чтобы лететь на нем, как на бесовском коне, на шабаш. Он читает молитвы и заклятия и в результате этого сам оседлывает колдунью и забивает ее до смерти поленом. Чтобы отомстить убийце перед смертью и утащить Хому Брута с собою в ад, панночка берет с отца клятву, что молитвы над ее гробом будет читать бурсак киевской семинарии Хома Брут. Гоголь рисует зло уже по-новому: во зле есть дьявольская красота, соблазн, с которым в конце концов Хома Брут не может совладать. Зло (мертвое тело панночки в гробу) привлекательно своей гибельной красотой, так что Хому Брута тянет в эту бездну: «…пред ним лежала красавица, какая когда-либо бывала на земле. Казалось, никогда еще черты лица не были образованы в такой резкой и вместе гармонической красоте. Она лежала как живая. Чело, прекрасное, нежное, как снег, как серебро, казалось, мыслило; брови – ночь среди солнечного дня, тонкие, ровные, горделиво приподнялись над закрытыми глазами, а ресницы, упавшие стрелами на щеки, пылавшие жаром тайных желаний; уста – рубины, готовые усмехнуться… Но в них же, в тех же самых чертах, он видел что-то страшно пронзительное. Он чувствовал, что душа его начинала как-то болезненно ныть…» [87]

Во время заупокойных молитв панночка невидящими мертвыми глазами ищет Хому Брута, наводя на него смертельный ужас. Гроб с ее трупом летает над священным кругом, который философ очертил вокруг себя, и не может зацепить Хому Брута. От заклинаний ведьмы к церкви слетается несметная нечистая сила. Железными когтями и множеством крыльев бьются с шумом и визгом упыри и чудовища в окна и двери церкви. Наконец, сам Вий находит философа и железным пальцем указывает нечистой силе его местонахождение. Вий – жуткое чудовище, по-видимому еще более древнее, чем обитатели ада. Он является как будто из-под земли и весь он «в черной земле. Как жилистые, крепкие корни, выдавались его засыпанные землею ноги и руки (…) Длинные веки опущены были до самой земли. С ужасом заметил Хома, что лицо было на нем железное». [88]

Философ Хома Брут не может удержаться от искушения посмотреть на страшное и пугающее лицо Вия, потому что в нем тоже есть нечто притягательное, так же как в красивом и гибельном лице ведьмы-панночки. Любопытство – тот же грех, грех суетности, по Гоголю Это суетное любопытство как раз и убивает Хому Брута: зло побеждает добро силой соблазна.

Фигура чёрта для Гоголя вполне достоверна. Гоголь убежден в наличии реальной демонической силы, действующей в мире. В его произведениях звучит иррациональный мотив дьявольского искажения действительности. Ивана Ивановича и Ивана Никифоровича «сам черт связал веревочкой» [89], в результате они поссорились – в их ссоре присутствует дьявольская закономерность, заложенная фатальным ходом вещей. В «Невском проспекте» Гоголь пишет, что «демон искрошил весь мир на множество разных кусков и все эти куски без смысла, без толку смешал вместе» [90]. Неминуемо должен был покончить с собой Пискарев, сойти с ума Поприщин, умереть от злобы и ревности к другим талантам герой «Портрета» Чартков (в первой, редакции – Чертков).