Реформация

В медицинской науке и практике, как и в литературе и искусстве, Северная Европа отставала от Италии на полвека и более; и даже Италия к 1300 году едва восстановила медицинские знания, достигнутые Галеном и Сораном за тысячу лет до этого. Но медицинские школы в Монпелье, Париже и Оксфорде делали хорошие успехи, и величайшие хирурги этого века были французами. Теперь профессия была хорошо организована и рьяно защищала свои привилегии; но поскольку спрос на здоровье всегда превышал предложение, травники, апотекарии, повитухи, странствующие пиявки и цирюльники — не говоря уже о шарлатанах — повсюду конкурировали с квалифицированными врачами. Публика, приглашавшая болезни неправильным образом жизни, а затем искавшая безошибочных диагнозов и дешевых ночных лекарств, предъявляла обычные претензии к врачам-наемникам или врачам-убийцам. Фруассар считал, что «цель всех медиков — получать большое жалованье». 45 — как будто это не болезнь, присущая всей цивилизации.

Самыми интересными медиками той эпохи были хирурги. Они еще не убедили врачей признать их равными себе; более того, в XIV веке Парижский университет не принимал в свою медицинскую школу ни одного студента, если тот не давал клятву никогда не делать хирургических операций. Даже кровопускание, которое уже стало панацеей, было запрещено врачам, и их приходилось поручать своим подчиненным. Народ по-прежнему прибегал к услугам цирюльников для проведения многих операций; но теперь цирюльники-хирурги отказывались от тонзурной практики и специализировались на хирургии; в 1365 году в Париже было сорок таких цирюльников-хирургов; в Англии они просуществовали до 1540 года.

Ордонанс 1372 года ограничил их применение во Франции лечением «ран, не способных привести к смерти»; впоследствии крупные операции могли легально проводить только «мастера-хирурги», специализирующиеся в своей области. В 1505 году в Эдинбурге был учрежден Королевский колледж хирургов.

В первой половине XIV века великими именами в хирургии были Анри де Мондевиль и Ги де Шольяк. Фруассар мог бы отметить, что Мондевиль, хотя и пользовался большим спросом, до конца своих дней оставался бедным и продолжал работать, несмотря на астму и туберкулез. Его «Хирургия» (1306–20), первая работа по хирургии, написанная французом, охватывает всю область с тщательностью и компетентностью, которые заслужили новый авторитет для хирургов. Его отличительным вкладом было применение и развитие метода, которому он научился у Теодорика Боргоньони в Болонье, для лечения ран путем полного очищения, предотвращения нагноения, исключения воздуха и перевязки с вином. Защищая свои нововведения, он предостерегал от беспечного принятия Галена или других классических авторитетов. «Современные авторы, — писал он, используя излюбленное средневековое прилагательное, — для древних подобны карлику, посаженному на плечи великана; он видит все, что видит великан, и даже больше».46

Следующее за ним поколение произвело на свет самого знаменитого средневекового хирурга. Ги де Шольяк родился из крестьянской семьи во французской деревне, давшей ему имя, и произвел такое впечатление на помещиков, что они оплачивали его обучение в Тулузе, Монпелье, Болонье и Париже. В 1342 году он стал папским врачом в Авиньоне и занимал этот нелегкий пост в течение двадцати восьми лет. Когда на Авиньон обрушилась Черная смерть, он оставался на своем посту, оказывал помощь пострадавшим, заразился мором и едва выжил. Как и любой человек, он совершал серьезные ошибки: то винил в чуме неудачное соединение планет, то евреев, стремившихся отравить все христианство, то медлил с хирургическим лечением ран, отвергнув простой метод очищения Мондевиля и вернувшись к использованию пластырей и мазей. Но в основном он жил в лучших традициях своей великой профессии. Его «Chirurgia magna» (1363) — самый тщательный, систематический и научный трактат по хирургии, созданный до XVI века.