Регистан где-то рядом

– Ну, что, Рузик, в рейс с ротой пойдешь? Или кого предложишь на свое место?

– Думаю, товарищ капитан, что Ваня Сендык справится, я его уже давно готовлю. А вообще разрешите мне в последний свой рейс съездить!

– Лады, – лицо командира роты просветлело.

Перед рейсом набросал Рузимбай письмо родителям: «Жив-здоров, скоро уволят в запас. Остался один месяц». И еще немного – на тетрадный листок. Как обычно. Второе письмо получилось большим. Иначе и быть не могло, ведь оно предназначалось его невесте. Беспокоило парня долгое отсутствие ответа от любимой девушки.

В колонне у каждого водителя свое место. Было оно и у Ишчанова – трудное, но почетное, сразу за машиной командира роты. И мины, и пули, и другие сюрпризы дороги – все это доставалось первым машинам.

Колонна шла вперед. На одной из остановок Сероштанов завел, было, разговор с Рузимбаем, но тот отвечал как-то невпопад, был задумчив и рассеян. «Что-то случилось с ним», – решил офицер, уж он хорошо знал своего подчиненного. Ротный не выдержал:

– Что случилось-то? Я вижу, что-то тревожит. Что-нибудь дома?

Ишчанов отрицательно покачал головой.

– Что же тогда? Уж не дела ли сердечные?

Солдат невесело усмехнулся.

– Все ясно! Не беспокойся, где-нибудь затерялось это письмо. Придет обязательно…

Рузимбай горестно вздохнул, припоминая недавний разговор. Кажется, это было еще в прошлой жизни. Теперь он – пленник.

А вдруг и, правда, уже ждет его письмо от девушки с красивым именем Фарида. Как же теперь он его прочитает?

2

Почти два года прошло, как Фарида пришла на его проводы в армию, тот жаркий апрель 81-го он помнит хорошо. Обещала ждать и регулярно писать письма. Впрочем, слово свое держала. Целая пачка писем уже накопилась за это время. Он даже не всегда имел возможность отвечать на все ее послания. С октября его письма стали приходить из Афгана.

Но что знали об Афганистане в то время в Союзе? События в этой стране оставались тайной за семью печатями. Знали, что Ограниченный контингент отправился выполнять интернациональный долг. Слышали, что некоторые родители получают цинковые гробы, которые вскрывать не разрешают. Догадывались, что там война, но не такая, о какой рассказывают ветераны Великой Отечественной.

Дедушка Рузимбая вернулся с Великой войны с орденом Красной Звезды. До сих пор рассказы уважаемого Аразгельды о той войне любят слушать его соседи и внуки. Но теперь точно такой же орден есть и у Ишчанова. И он заплатил своей кровью за эту высокую награду. Теперь в их роду будет два орденоносца. Сам дедушка, наверняка, будет доволен – хороший внук у него вырос.

Бой в сентябре прошлого года врезался в память до мельчайших подробностей.

Сначала в горах прогремели глухие выстрелы. Панорама боя открылась неожиданно, едва успели выскочить из-за поворота и затормозить. Дорогу колонне перегородил горящий автомобиль. Рядом находился диспетчерско-контрольный пост, из стоящего в укрытии БТР яростно поливали свинцом «зеленку» и две невысокие сопки у дороги, где засели душманы.

Ишчанов выпрыгнул из машины, поддержал огонь с поста. Через несколько минут подтянулась и вся колонна. В бой вступили зенитные установки, и стало несколько легче.

По цепи передали, что в замыкании туговато с патронами. Рузимбай пополз к своей машине (он тогда ездил с командиром роты), где хранился командирский запас – два ящика. Командир роты, тогда еще старший лейтенант Сероштанов, в несколько секунд вскрыл один из них и отправил в хвост колонны. Из второго по две пачки раздал Ишчанову, сержанту Баеву, оставил себе.

Пока заряжали патроны, ранило капитана Центило, секретаря парторганизации батальона. Пока перевязывали офицера, душманы подожгли машину Ишчанова. Медленно занимался прорезиненный тент, за которым плотно, один к одному, стояли ящики со взрывателями.

Ротный и рядовой Ишчанов поняли друг друга без слов. Рузимбай броском преодолел простреливаемый участок и вскочил в горящую машину. Старший лейтенант метнулся к бронетранспортеру – надо было столкнуть с проезжей части горящий автомобиль. В «бронике» сразу все поняли, попятились из укрытия и пошли на таран. Это было жуткое зрелище – казалось, что огненный смерч в одно мгновение проглотил стальную коробку бронированной машины. Летели снопы искр, трещал металл, гул огня смешивался с ревом двигателя «бэтээра». Затем огненный шар оторвался от него и покатился под откос. Старший лейтенант жестом показал Ишчанову, что надо немедленно пускать туда же и их КамАЗ, загруженный ящиками со взрывателями.

Ишчанов бросил взгляд на кузов: огонь лишь только подбирался к зеленым ящикам, у него было еще время. И он резко подал вперед педаль акселератора. Бронетранспортер уже освободил проезд вперед. Двигатель захлебнулся и умолк. Рузимбай почувствовал, как его мгновенно прошиб холодный пот, – если машина не заведется, ее уже ничто не сможет спасти. И он приказал себе: «Спокойно, без суеты!» Повернул ключ зажигания, двигатель «схватил». Выжал сцепление, включил передачу – вперед!