Рейд на Сан и Вислу

— Мы–то готовы… Да вот пушки держат… Никак не получим, — ответил я.

Генерал взялся за трубку телефона:

— В чем дело? Почему не отпускаете пушки для соединения Вершигоры? Есть же приказ командующего… Наряды? Какие наряды? Зайдите ко мне со всей документацией.

Через две — три минуты начальник снабжения штаба явился к генералу:

— Майор Новаковский. По вашему приказанию… Вот наряды на артиллерию…

— Покажите, — сказал генерал.

Майор Новаковский, партизанивший в 1941 году под Ленинградом, грузноватый, лысеющий человек, подал бумаги.

— Так це ж тут под боком, на киевском заводе, — сердито сказал Ковпак.

— Но он разрушен… Еще только налаживается работа. Через две недели смогут для вас отремонтировать артиллерию.

Две недели?! У меня даже заныло под ложечкой. За две недели можно безнадежно отстать и очутиться в тылу… советских войск. Сразу вспомнил, почти услышал голос командующего фронтом, который предупредил на прощание: «Не мешкайте… Потом трудно вам будет от Красной Армии отрываться. Да еще на волах…»

— Товарищ генерал, — обратился я к Строкачу, — разрешите мне самому вместе с майором на завод съездить. Поговорим с дирекцией, с рабочими. Тут же не полк артиллерии, а всего две — три полевые пушки да сорокапятимиллиметровок батарея–другая…

— Правильно, Петро… О, це дило, — оживился Ковпак. — Вы з рабочим классом помозгуйте… Не может быть, щоб арсенальцы не пришли партизанам на помощь.

— Дельное предложение. Стоит попробовать… Берите мою машину и езжайте. Сейчас же… — Генерал посмотрел на часы. — Как раз попадете между сменами.

— Вы звоните. Я тут задержусь в штабе. Як що треба буде, и я приеду. Не может того стать, щоб з рабочим классом партизаны не дотолковалися, — оживленно говорил Ковпак, проходя вместе с нами по коридору.

Через полчаса мы уже находились на знаменитом киевском заводе. Теперь он был порядком разбит.

— Плохо со станками, одно старье, — жаловались в дирекции, отодвигая наряды, которые совал им майор Новаковский.

Но партизаны — народ напористый, и, поглядывая на интенданта из партизанского штаба, представитель дирекции только поматывал головой, словно его жалили шмели. Затем он уставился на мою новую шинель, подполковничьи погоны (новоиспеченному командиру партизанской армады для шику были выданы не фронтовые, а из блестящего галуна), скрипучий пояс со звездой и вдруг спросил доверительно:

— Военпред, что ли?.. Ну, кому–кому, а вам–то должно быть ясно, что не можем мы за две недели наладить ремонт пушек. Так?

Я молчал. По всему выходило, что в рейд придется идти без артиллерии. Прикидывал уже, нельзя ли заменить орудия минометами. Так и сказал. Представитель дирекции изумленно разинул рот, сочтя, видимо, предложение технически неграмотным:

— Да вы кто будете? Инженер или, может… доктор?

— Командир партизанских отрядов, — ответил за меня Новаковский. — Точнее — группы отрядов. Соединением называется. Ну, вроде бригада или дивизия, а может, и корпус. От самого Ковпака командование принял. А вы говорите — без пушек, без артиллерии…

— От Ковпака? Что же вы раньше не предупредили? — встрепенулся наш собеседник. — Как же тут быть? А?.. Знаете что? Пошли прямо в цех. Может, что и придумаем.

Цех походил на кладбище металлолома: части пушек, ходы, лафеты — все это лежало навалом.

Несколько суховатый, подчеркнуто официальный деятель дирекции вдруг как–то весь изменился. Изможденное желтое лицо его чуть порозовело, дряблые морщины у губ смягчились, скучные глаза подобрели и осветились изнутри огнем озабоченности и скрытой энергии.

К нам подошел мастер цеха. Старый и угрюмый.

— Партизанам пушечки требуются, Остапыч. А? — сказал наш спутник, оказавшийся главным инженером завода.

— Сколько? — спросил Остапыч.

— Возьмем, сколько дадите, — рубанул я напрямик.

— А все же?..

— Хотя бы парочку полковых да пять — шесть сорокапятимиллиметровых, — заискивающе сказал Новаковский.

— Когда надо?

— Прямо сейчас, срочно, — нажимал Новаковский.

— Ох, всем надо срочно, — кряхтел Остапыч.

— Война, Остапыч, война… Ждать некогда, — вмешался я.

— И то верно, — согласился мастер. — Зараз, конечно, я вам не выложу. Но обождите трошки, с бригадой потолкую. Тут есть у меня на примете одна дивизионная…

К нам подошли несколько рабочих. Поздоровались.

— Партизанам помощь потребовалась, ребята. Как? Сможем соорудить ту самую, дивизионную? — спросил инженер.

— Надо — значит надо. Как дирекция смотрит? — кашлянул выразительно Остапыч.

— Успеете до завтра?

— Раз трэба для такого дила… — сказал усатый слесарь, похожий на запорожца с картины Репина.

— Ну, значит, договорились, — вздохнул инженер. — Получайте завтра вашу пушку. А сорокапятимиллиметровые не в счет: выбирайте, сколько требуется…

На следующий день мы, сами того не ожидая, присутствовали на маленьком заводском торжестве. Через цех были протянуты полотнища из полинявшего кумача. Человек сорок пришло со знаменем. Митинг по поводу начала работы для нужд фронта начался. Произносились краткие речи. Играл оркестр.

Выступили на митинге и партизаны.