Реки Вавилона

«Лир» сильно тряхнуло, когда над ним промчался «Конкорд». Камни, которые взметнул поток воздуха, полетели в самолет, людей и грузовики. Всех, находившихся на земле, окутало громадное облако пыли. Риш отыскал радиовзрыватель и нащупал кнопку.

Бекер резко убрал газ. Риш продолжал что-то кричать по радио. Основная опора шасси коснулась склона холма, а нос «Конкорда» задрался вверх. Бекер переключил двигатели на обратную тягу. Хвостовая опора ударилась о склон, самолет подпрыгнул, а затем его нос опустился, и передняя опора шасси коснулась земли. «Конкорд» снова тряхнуло, и люди, стоявшие позади Бекера, попадали на пол. Компьютер включил тормозную систему, подавая давление на колесные тормоза. Лопнуло несколько покрышек. А потом взорвалась хвостовая часть.

Бекер выключил все четыре двигателя, Гесс включил противопожарную систему, а Кан отключил все остальные системы. «Конкорд» стремительно взбирался по склону холма, его двигатели с отвратительным грохотом втягивали осколки камней. Затем двигатели заглохли, и теперь можно было слышать только стук уцелевших колес о камни, которыми был усеян склон холма.

Еще до того, как он услышал взрыв, Бекер почувствовал, как ослабли педали рулей управления. Он понимал, что в топливном баке № 11 остались пары топлива, и попытался представить, каковы могут быть последствия взрыва. Интересно, выдержала ли герметическая перегородка? Без хвостовой части управлять самолетом было невозможно даже на земле.

Внезапно передняя опора шасси согнулась, и всех, кто находился в кабине, швырнуло вперед. «Конкорд» продолжал двигаться, чертя носом глубокую борозду в земле. Разлетавшиеся из-под носа камни стучали в лобовое стекло, по которому побежали трещины, похожие на паутину. Бекер инстинктивно щелкнул гидравлическим переключателем и, закрывая лобовое стекло, начал поднимать защитный щиток. Он рухнул в кресло, оглядывая накренившуюся кабину. В сотне ярдов впереди показались развалины. Бекер вцепился в кресло, готовясь к столкновению. Пролетевший камень успел-таки разбить стекло до того, как защитный щиток полностью закрыл его. Разлетевшиеся по кабине осколки поранили руки и лицо Бекера.

— Держитесь! — закричал он.

«Конкорд» замедлил движение, а потом окончательно остановился в нескольких метрах от развалин.

Бекер поднял голову.

— Все живы? — Он посмотрел направо.

Моше Гесс навалился на штурвал, его пробитая голова была в крови. Прямо перед ним в лобовом стекле зияла огромная дыра.

Бекер оглянулся назад и крикнул:

— Если вы собираетесь сражаться, то убирайтесь к чертовой матери из самолета!

Питер Кан вскочил с кресла и заорал в пассажирский салон:

— Эвакуация! Стюарды! Аварийная эвакуация!

Иаков Лейбер расстегнул свой ремень безопасности еще до полной остановки самолета. Он подбежал к переднему выходу по левому борту, повернул ручку и распахнул дверь. После этого баллоны со сжатым воздухом автоматически начали надувать аварийный спасательный трап, закрепленный под порогом двери. Первыми из самолета выбрались шестеро людей Хоснера. Два стюарда повели пассажиров по проходу к трапу, а стюардессы открыли аварийные двери возле сидений, расположенных над крыльями.

Хоснер выбрался из кабины и где бегом, а где ползком устремился к двери правого борта. Он распахнул ее и прыгнул вниз, не дожидаясь, пока надуется трап. Едва коснувшись земли, он закричал, отдавая приказы своим людям:

— Вниз по склону! Вперед! Эти ублюдки будут подниматься от дороги! Туда! Вперед метров на сто!

За Хоснером из самолета выскочил Добкин. Он быстро оценил ситуацию. Они находились на возвышенности, что само по себе было уже хорошо. Площадка вокруг самолета была ровной, а потом со всех сторон начинались склоны. Пологий восточный склон вел к дороге, с запада холм отвесно обрывался над рекой. В темноте Добкин не мог как следует разглядеть северный и южный склоны. Из оружия имелось, пожалуй, всего шесть пистолетов 22-го калибра, один пистолет-пулемет «узи» и одна винтовка. Генерал понимал, что арабы вооружены гораздо лучше. Он взглянул на хвостовую часть самолета. Ее ужасно покорежило, но теперь это уже не имело значения. Заднюю герметическую перегородку, должно быть, разнесло взрывом, потому что позади «Конкорда» валялись вещи из багажного отделения. Несессеры, обувь, предметы одежды лежали в глубокой борозде, словно семена во время весенней посадки, дожидающиеся, пока их зароют. Солнце окончательно скрылось. Небо заполнили холодные белые звезды. Внезапно Добкин почувствовал, что ему холодно, и понял, что здесь не дует хамсин. Предстояла длинная холодная ночь. Интересно, увидит ли кто-нибудь из них восход солнца?