Реки Вавилона

— Это моя специальность. — Он закурил свою трубку.

Пленный араб понял, что разговор идет о нем, и это его отнюдь не обрадовало.

Министр иностранных дел тоже кивнул в знак согласия.

— Мы продолжим наше совещание где-нибудь в другом месте, а вас оставим с пленным, господин Бург.

Бург снова молча кивнул.

Министр иностранных дел направился к выходу, остальные последовали за ним, хотя у всех на лицах читалось недовольство и даже злость.

Мириам Бернштейн остановилась перед Иаковом Хоснером и посмотрела на него. Он отвернулся от нее, но, к его удивлению, да и к удивлению самой Мириам, она схватила его за руку и развернула к себе.

— Да кто ты такой, черт побери?

— Ты прекрасно знаешь, кто я такой.

Мириам пыталась сдержать ярость.

— Цель, господин Хоснер, не оправдывает средства.

— Сейчас как раз оправдывает.

Мириам заговорила медленно, тщательно выговаривая каждое слово.

— Послушай, если мы выберемся отсюда живыми, то я хочу, чтобы мы сохранили человечность и самоуважение. В короткий отрезок времени ты разогнал демократическое собрание и добился разрешения подвергнуть пыткам раненого человека.

— Жаль, что мне не удалось сделать этого раньше. — Хоснер прикурил сигарету. — Послушай, Мириам, первый раунд остался за нашими храбрыми парнями. Возможно, мы и дальше сможем противостоять противнику. Поэтому вам следует понять, что вы нужны только как солдаты. И я постараюсь спасти наше чертово положение, даже если мне придется превратить этот проклятый холм в концентрационный лагерь.

Мириам влепила ему пощечину. Огонек сигареты сверкнул в воздухе.

Люди, оставшиеся в загоне, сделали вид, что ничего не заметили.

Хоснер кашлянул, прочищая горло.

— Мистеру Бургу предстоит работа, а вы его задерживаете, госпожа Бернштейн. Прошу вас, уходите.

И она ушла.

Хоснер повернулся к Добкину.

— Давай-ка обойдем периметр, проверим, как там дела. — Он направился к выходу. — Исаак, как только выяснишь что-нибудь конкретное, отправь за нами посыльного. — Хоснер показал на свой портфель. — Здесь досье на Риша и его психологический портрет. Позаботься о бумагах.

Бург уставился на портфель, потом поднял взгляд на Хоснера.

— Боже мой, а как ты?..

— Просто очень удачное предположение. И ничего более. — Хоснер опустился на колено возле Каплана. Тот почти спал, наверное, сказывалось действие обезболивающего. Похоже, звуки допроса не должны были потревожить его.

— Может быть, тебя перенести отсюда, Моше?

Каплан покачал головой.

— Мне приходилось и раньше видеть такое, — произнес он слабым голосом. — Идите на периметр. Организуйте там хорошую оборону.

— А какая еще другая нам подойдет, Моше?

— Никакая.

Когда Хоснер и Добкин отошли от загона, ночную тишину разорвал крик. Хоснер подумал, что если первый же выстрел Брина неминуемо обрек их на сражение, то пытки раненого араба исключали всякую возможность сдачи в плен. После подобного обращения с пленным они не смогут требовать для себя лучшей участи. Теперь уже обратного пути нет.

Они прошли вдоль склона холма, обращенного к реке. Примерно через каждые пятьдесят метров мужчины и женщины стояли или сидели парами и в одиночку, устремив свои взоры на Евфрат. Хоснер отметил про себя, что это были главным образом младшие помощники членов делегации — секретари и переводчики. Они так стремились попасть в Нью-Йорк. Что ж, возможно, кому-то из них когда-нибудь это и удастся.

Хоснер напомнил Добкину, что десятерых делегатов мирной конференции следует тоже распределить по постам, чтобы они несли охрану холма наравне с остальными.

— Тогда у них останется значительно меньше времени для совещаний, — закончил Хоснер свою мысль. Добкин улыбнулся.

Они отыскали Макклура и Ричардсона, сидевших на песчаной возвышенности. Хоснер подошел к ним.

— Да, вам двоим тоже не повезло.

Макклур медленно поднял голову.

— Могло быть и хуже. Мне пришлось бы проводить свой отпуск с родственниками жены.

Ричардсон встал.

— Какова ситуация?

— Сложная, — ответил Хоснер. Он вкратце обрисовал ситуацию, затем спросил: — Может быть, хотите оба уйти под белым флагом? Вы, полковник, в форме офицера американских ВВС. А у вас, Макклур, наверняка надежные документы работника Госдепартамента США. Я уверен, что они вас не тронут. Сейчас палестинцы стараются не конфликтовать с вашим правительством.

Макклур покачал головой.

— Забавное стечение обстоятельств. Мой двоюродный дедушка погиб во время осады форта Аламо, и мне всегда было любопытно, как чувствует себя человек в осаде. Понимаете? Так что я отклоняю ваше предложение о сдаче в плен. Очень интересно посмотреть, как нападающие станут штурмовать стены, это наверняка будет чертовски захватывающее зрелище.

Добкин, достаточно хорошо понимавший английский, смутился.

— Это надо понимать как ваш ответ?

Хоснер рассмеялся.

— Вы странный человек, мистер Макклур. Но я рад, что вы остаетесь. Кстати, вы единственный на этой стороне холма, у кого имеется оружие.

— Я предполагал нечто подобное.