Реквием ангела, исповедь демона

— Пытались многие. Но у них ничего не получилось, и история не сохранила их имен. Единственного человека, действительно поднявшегося войной против лордоков, история знает по имени. И имя его вызывало трепет у мертвых. Во времена поздних крестовых походов жил один храбрый муж. Выдающийся воин христианин. Особенный. Один из немногих, кто через обращенных вампиров добрался до тайны существования лордоков. Константин, — произнесла Катрина с отголоском уважения. — Он не ведал страха. Все дьявольские козни, которыми страшны кровавые тайны ночи, его не пугали вовсе. Он основал орден и объявил вампирам войну. Всем. Лордокам и обращенным. И в своем деле был успешен. Однажды его изловил один наш лорд-маршал и пытал, желая вызнать, где обосновался орден Константина. История закончилась престранно. Клан был истреблен, а крестоносца Константина с тех пор никто не видел более семидесяти лет. А потом он объявился вновь. На вид нисколько не изменившись. В эпохе кланов ознаменовалось смута. Поверить в то, что Константин обращен в вампира, лорды-маршалы не могли. Ещё полстолетия спустя выяснилось, что крестоносец не человек больше, но и не вампир. Ради своего дела Константин большой грех совершил: выпил кровь лордока. Став бессмертным, но живым. Единственным в истории. Живым потому что для обращения нужно, чтобы вампир испил кровь жертвы до опустошения, а жертва вкусила кровь вампира. Его же вампир не выпивал. Теперь кланы знали, что имеют дело с врагом намного более опасным, чем когда-либо. На протяжении полутора веков крестоносец и его орден, словно фонарщики, несли свет в нашу темноту. Они уничтожали обращенных, лордоков, лордов-маршалов, целые кланы. Триумвирату стражей не было покоя, пока жив был Константин. Дариус Морбий в конце концов нашел их орден, выследил и со своими стражами перебил их всех. И даже Константин не устоял. С тех пор за Морбием закрепилось прозвище Убийца фонарников. Недолго кланы чествовали Морбиевы победы. Пусть Константин Крестоносец пал в бою, мерзавец оставил уникальное наследие, которого ещё не знала природа. Константин прелюбодеем был, и в каждом поколении людском он оставлял за собой немало отпрысков. Потомки Константина унаследовали его силу, равную нашей, но не бессмертие. Знания его ордена сохранились и передавались следующим поколениям. Потомки Константина продолжили его дело. Так у нас появился постоянный враг. Конечно, с течением веков их становилось всё меньше. Однако, до сих пор на земле время от времени рождаются люди, которых мы зовем фонарниками. Несущими губительный свет во тьму. Потомки Константина, обреченные самой судьбой на битву с нашим родом. Именно о фонарнике, который предаст дело Константина и поведет лордоков к эре тьмы, повествует третий путь пророчества. Вот три пути Тентела к правлению днем и ночью. Вот история о гибели дня. Однако я в пророчествах сомневаюсь. Но отец верит. И сейчас, находясь с тобой, Марк, я хочу, чтобы все эти пророчества оказались ложью.

Ранним утром, около 5 часов, когда ясное звездное небо ещё не напоминало о заре, мы с Катриной забрали свои вещи из гардероба и без трудностей покинули театр.

Катрина довезла меня до дома и пообещала вернуться после заката. Закрываясь от ноябрьского ветра, я зашагал к подъезду. А её Форд Мустанг 1967 года не трогался с места, пока я не скрылся за дверью.

[1] Падший Принц на других языках по порядку: греч. ивр. лат.

[2] Поискам «Число начала» — посвящен первый роман, «Катрина: число Начала».

Глава 13. Дневной свет

Если есть что-либо более страшное, чем плоть, погибающая от недостатка хлеба, так это душа, умирающая от жажды света.

Виктор Гюго

«Отверженные»

Стоял холодный день. Я держал ручку над пустыми страницами, не зная, с чего начать.

Очевидно, лордоки приложили немало усилий, чтобы стереть всякое упоминание о себе. И однажды люди стали считать невероятный факт мифом. Пришел век рационализма. Технологии затмили древние истины. Угроза, о которой все мы должны были помнить, скрылась в тени цивилизации. Как никогда более опасная.

Едва ли мой дневник сможет кому-то помочь. Ни одному его слову не поверят.

Человек слеп и окружен иллюзией, которой спасается от прозрения. Я думаю об этом с сожалением. Потому что иллюзии хрупки. Наступает день откровений, когда вечность говорит, и всё мирское рушится. И горе тому, кто не отринул ложь нынешнего мира людей.

Свидетельство о существовании лордоков уже не являлось главной задачей моего дневника. Теперь я знал об их целях. Это намного важнее.

Отбросив мистицизм их верований и пророчеств, я осознавал ужасающий размах их планов. В отличие от обращенных, кланам лордоков нужно нечто большее, чем утолять голод. Действуя в тени, они веками готовятся построить собственный миропорядок и уничтожить наш. Их возможности со столь жадными амбициями однажды могут стать стихией, что сотрет всё.