Реквием ангела, исповедь демона

— Но это ведь твой отец оставил Джареда контролировать наши с тобой отношения? Следить за нами! Контролировать тебя. Разве не для этого?

Мои слова оставили тишину. Катрина углубилась в размышления и не заметила, как прошла лишняя пара минут. Я начал думать, что что-то серьезно не так.

— Даже если это правда, я этого не допущу, — твердо сказала Катрина, а затем подошла и взяла меня за руку. Голос её наполнился нежностью: — Марк, ты правильно поступил, что рассказал мне. А теперь забудь. Нас никто больше не потревожит.

Она подняла руки и обвила мою шею.

— Ни о чем не беспокойся, — прошептала она. — Мы есть лишь друг для друга. Вот что важно.

Её бархатные губы впились в мои, а потом скользнули по щеке. Катрина нежно прикусила край моего уха и начала расстегивать мой ремень, утаскивая к письменному столу. Я не желал сопротивляться её жаркой пылкости. И всё же, Катрина оставила у меня ощущение, что она лишь нашла сладкий способ отвлечь меня и скрыть свои истинные эмоции, узнав, что Джаред следил за мной.

Мы провели вместе восхитительную ночь любви, которая продолжилась и днем, во мраке зашторенных окон, посвятив свои сердца навеки друг другу.

[1] Оборотень

Глава 14. Исповедь демона

Это голос тех лет, что прошли; они стремятся предо мной, со всеми своими деяниями.

Оссиан (Джеймс Макферсон)

Крик.

На холме возле дерева, в ужасном наклоне склонив голову и открыв клыкастый рот, неподвижно стоял Джаред. Рука его дернулась и указала на могилу. Всё замелькало. Мое сердце с болью забилось в груди. Упала полусгнившая роза. Свежая могильная земля дрогнула. Нечто вырвалось из недр. Разъяренные волкоподобные глаза Джареда яростно орут каждый сонмом голосов. Только это был уже не Джаред. В черном силуэте на холме я узнал Катрину. Хруст ломающихся костей. Сердце остановилось.

Пустота ударила подобно грому, и всё существующее сотряслось.

И всё стало пустотой.

Ужас вырвал меня из очередного кошмара. Проснувшись, я обнаружил себя сидящим в постели.

Прохладные белые руки тут же оплели мои плечи.

— Это просто сон, — раздался шепот Катрины.

— Кошмары не покидают меня.

— Покинут, когда ты отпустишь их, — Её шепот окутал меня сонным туманом. Мои глаза закрывались, и я плавно опустился на подушку, а Катрина осталась сидеть надо мной, продолжая мягко шептать: — Спи, а я спою тебе древнюю песнь Dore, которую перед сном давным-давно мне пела моя мать.

Бархатный приглушенный голос, медленно зазвучавший из её уст, сплетал удивительно красивую грустно льющуюся мелодию:

Зашло солнце. Его лучи

Потянулись к нему за горизонт.

Голоса могучие певцов нашей земли,

Восхваляли красный закат.

Обронили грустные небеса

Пушистую белую слезу.

А затем тысячи тысяч других.

Плачут они о тебе.

Это мое сердце, потерявшее тебя, жизнь.

Слова песни рисовали в моем воображении призрачные образы. Девушка в старинном белом платье, оплакивающая свою смерть. За ней простерлась сумеречная долина, на краю которой холодной полосой угасал закат.

Светлые равнины наши и

темные горы сокрыл холодный снег.

Спрятал мое горе и отвез его в далекую страну,

где никто его никогда не найдет.

Обратили грустные глаза певцов

свой взор на скорбящую меня.

А затем тысячи тысяч других.

Плачут они о тебе,

Это мое сердце, потерявшее тебя, жизнь

Я проваливался в сон, и картины песни становились всё ярче. Город среди гор. Каменная крепость. И на всех её мостах выстроившиеся в ряд люди провожали почившую в последний путь, отдавая дань памяти траурными воспеваниями.

Башни нерушимых городов пали,

потомки своих предков скончались,

страны с карт пропали,

и сами карты поистлели.

Огни горящих городов потушили,

и воины-угнетатели воинами-угнетенными отступили.

А я всё помню тебя, мое сердце, потерявшее жизнь.

Я помню тебя, мое сердце, потерявшее жизнь.

— Спи крепко, милый Марк.

Я упал в сон мягко, не заметив, как это произошло. Перед глазами ещё теплились картинки из песни, всё сильнее растворяясь. Отдых и покой, тепло и нега окутали меня. Вопреки моим тревогам.

Катрина имела всё больше власти над моим существом. Над моими чувствами и сознанием.