Реквием ангела, исповедь демона

— Довольно! Сними эту презренную маску невинности! Какого черта ты выслеживал его?

— Выслеживал? Странно, но я никого не выслеживал, — он изобразил озадаченный вид. — Ты не объяснишь, чтобы мне было яснее, о чем ты говоришь?

— Да как ты смеешь! Это ты должен объясниться! Что тебе нужно от Марка?

— Ах, ты об этом! — с облегчением воскликнул Джаред и сел в поблескивающее оббитое кожей кресло. — Я думал, что сделал что-то не так. Прости за твоего фотографа, кажется, я его напугал. Недавно я был в городе, и мы с ним случайно встретились. Не думал, что так выйдет. Бедняга так побледнел от страха. Чтобы его не волновать, я быстро удалился.

Катрина смотрела на него всё с тем же ледяным выражением.

— Разве я позволяла тебе садиться?

По лицу Джареда пробежала тень обиды. Их отношения никогда не были столь формальными прежде. Джаред не припоминал такой строгости со стороны вышестоящей в иерархии Катрины.

Советника клана Вэллкат поднялся с кресла, поняв, насколько сильно прогневал наемницу, совсем того не желая.

Она обошла его вокруг и остановилась справа.

— Думаешь, что твоя дерзкая ложь укроет твою выходку? — роговицы её глаз тысячами янтарных искринок разгорались в темноте. — Ты делаешь себе только хуже. Ненавижу лицемерие. И никак не ожидала этого от тебя. Отец велел следить за мной и Марком?

— Зан сказал лишь, чтобы я приглядывал за его дочерью. Обеспечивал безопасность. Но я не собираюсь ограничивать твою свободу. Город небольшой, я случайно встретился с твоим Марком. Не думал, что эта случайность так его напугает. И уж тем более, что из-за этого ты будешь в таком гневе. Что он наговорил тебе с перепугу?

Катрина открыла рот и зашипела от злости, обнажив острые мощные клыки и выгнув спину как кошка, готовящаяся атаковать. Её глаза вспыхнули желтым блеском.

— Марк не был напуган, Джаред. А вот тебе бы следовало бояться меня. Хотя бы ради приличия.

— Но зачем мне тебя бояться? Катрина, посмотри на меня. Я, как прежде, предан тебе. Только и ты, как прежде, этого не ценишь.

Они долго смотрели друг на друга. Джаред глазами невинной жертвы обстоятельств. Но Катрина безжалостно отрезала:

— Напрасно ты остался. Уезжай домой, Джаред. Здесь ты мне не нужен.

— Зан этого не одобрит.

— Я тебе не рада здесь! Для Зана придумаешь какую-нибудь отговорку.

— Катрина, я не хочу расставаться с тобой на такой неприятной ноте. Сожалею о произошедшем недоразумении. Если не изменишь своего решения, я покорюсь и уеду. Но прошу, не позволь обычному смертному стать нашим яблоком раздора. Ничто не должно разрушить нашу вечную дружбу. Мы стражи. Союзники. Что может быть хуже ссоры с тобой?

— Довольно этих сладких речей, — со вскипевшим презрением Катрина отошла от советника. — Что с тобой сделалось? В последнее время ты другой. Ты делаешь всё для того, чтобы наша дружба рушилась. Что произошло, Джаред?

Советник Зана стоял позади и в темноте сжимал кулаки, ненавидя тот день, когда Катрина встретила этого жалкого Марка. А Зан Вэллкат сделал участь Джареда ещё тяжелее, поручив ему контролировать отношения своей дочери и фотографа. Вначале Джаред считал, что ему выпал чудесный шанс иметь власть разлучить Катрину и Марка. Но всё оказалось сложнее, чем надеялся советник.

Наемница и фотограф. Какая нелепая влюбленность! Неравная, обреченная на разлуку. Унизительная для женщины подобного происхождения. Ну как можно питать какие-либо симпатии к человеку вроде этого фотографа. Он жалок, слаб и никчемен. Катрина заслуживает большего. Нелепая, презренная любовь — каждый по своим причинам, так считали Зан и Джаред.

— Давай не будем говорить о переменах, — попросил Джаред, с трепетом и болью глядя в спину Катрины. Какая величественная стать! — Ты уже много лет как другая. В одночасье тебе присущи стали молчаливость и отстраненность. Всё чаще воля Триумвирата и родного отца для тебя остаются пустым звуком. Что тобою движет? Помоги понять.

— Сейчас я думаю лишь о том, кто мои истинные союзники, а кто враги.

— У тебя нет врагов среди подданных. Обра́зные затаились в своих берлогах. О фонарниках давно не было молвы. Мы всё ближе к славным дням, о которых пророчествует Тентел. И сейчас, когда врагов больше нет, молю, не ополчайся против своей семьи из-за этого фотографа. Не стоит колебать вечность ради одного мгновения.

Катрина не ответила. Она не желала с кем бы то ни было обсуждать Марка. Никто не в праве осуждать её за любовь.

Не поворачиваясь к Джареду, Катрина повела рукой:

— Принеси мне бокал крови.

Подданный повиновался и ушел. А когда вернулся с хрустальным бокалом, наполненным густой темной жидкостью вид его изменился. Хмурое лицо Джареда разгладилось, походку больше не сковывало напряжение.

Катрина сразу подумала о том, что по пути Джаред придумал отговорку, способную, по его мнению, обратить её гнев в милость. Это лишь сильнее разозлило её.