Реквием ангела, исповедь демона

Все пристально следили за багровой струйкой крови, берущей начало в разрезанной плоти вампира и орошающей могилу Лауры. Следом за этим пальчиками другой руки Эмина залезла в самую глубь пореза, чтобы в полной мере вымазать их в собственную кровь, как это всегда делала Катрина, потом вытерла окровавленные пальцы о свои губы, тут же ставшие ярко-алыми. Взойдя на ступени перед портретом, Эмина поцеловала изображенные маслом губы Лауры своими окровавленными губами, чтобы напоить собственной кровью изображение жены Виктора.

Из десятилетия в десятилетие выносимый портрет покойной остается одним и тем же. И каждый раз регулярно окровавливаемые губы на портрете ничем не напоминают о прошлом кровоприкосновении, словно портрет и вправду впитывал получаемую кровь.

Виктор огласил поминальный бал открытым. Летописец клана Ворман, стоявший в углу, внес в книгу бала памяти очередную запись с датой и именем почетной гостьи. Слуги открыли все двери и впустили музыкантов, зажегся верхний свет, прогнав бездонный мрак. Обнаруживалось, что стены в зале декорированы зеркалами, значительно приумножающими количество гостей. Заиграла виолончель, наполнив зал густым стоном, а следом вступили арфа и скрипки.

Виктор галантно пригласил почетную гостью и в ознаменование открытия бала прошел с Эминой первый круг танца, напоминающего вальс, только имевшего свое собственное название, произносимое лишь на языке лордоке. После к танцующим присоединились другие пары.

Каждое десятилетие в эту ночь кроме вампиров приглашаются также и смертные. Задолго до события Норберт высматривает в городе подходящих молодых мужчин и женщин, предпочтительнее приезжих, и вручает им приглашение с датой и временем прибытия на бал.

Люди с радостью принимают приглашение и, как правило, являются старательно наряженными, в компании своих знакомых. Собирается много народу. Их массовое жертвоприношение из десятилетия в десятилетие венчает празднество.

Людей на кровавый пир все теперь и ждали.

[1] Герб клана Дариуса Морбия — одного из старейших вампиров, изображал выложенную из костей паукообразную букву «М», в центре которой острие копья указывало вниз, откуда произрастали две ветки бузины (проклятое и нечистое дерево) и расходились в стороны от буквы, над которой изображалось кричащая голова.

Глава 18. Мучитель Паннонский

Лучше страшный конец, чем бесконечный страх.

Фридрих Шиллер

Голоса ветра и непогоды поглотил гул мощного мотора. Стремительно летящий, словно черная стрела, Форд Мустанг «Элеанор» чиркнул под реющими траурными флагами подъездной дороги и послушно остановился у самого входа в особняк Вормана.

Из салона прямиком в дом спешно промелькнули полы кожаного плаща.

— Ах, ну вот и вы! — Радостно воскликнул дворецкий.

Комнаты Викторова дома заполняла размеренная мелодия струнных инструментов. Раздавался смех вампиров и восхищенные голоса приглашенных людей. В зале царствовал истинный бал. Пышные платья темных тонов от черного до алого кружились по залу в увлекательном танце в паре со строгими мундирами, фраками, камзолами и коутами. Бал в самом разгаре. Она опоздала.

Катрина осмотрелась и пошла дальше. Постепенно дух величавого торжества передавался ей, и тревожные мысли о предстоящем побеге растворились среди танцующих пар. Наемница желала найти здесь свою подругу Сандрин Вольтер, но той нигде не было. Цепкий взгляд синих глаз перескакивал с одних присутствующих на других и остановился вдруг на Астрид Сандерленд, разговаривающей с гостем из числа приглашенных смертных. Катрина направилась к той паре.

— Добрый вечер, Астрид, — с улыбкой поприветствовала наемница, коснувшись рукой локтя леди Сандерленд и чуть склонив голову.

— Пойди, наполни нам бокалы. Я тебя позже найду! — отворачиваясь от смертного, велела ему Астрид и широко улыбнулась Катрине из-под вуали. — Ах, дорогая, как радостно, наконец, видеть тебя здесь! Я слышала разговоры о том, что ты уже некоторое время гостишь у Виктора, но тебя не было на церемонии, и я подумала, что они напутали что-то, а ты осталась дома в Белграде и не покажешься в этом году на бале.

— Развлечения в городе задержали, — с напускным легкомыслием объяснила Катрина, внимательно глядя в улыбающиеся изумрудно-черные глаза, чтобы проверить, как Астрид воспримет эти слова.

К счастью, леди Сандерленд и вовсе не придала этому значения. Опоздание Катрины никто не расценил как некое происшествие. Астрид взяла Катрину под руку и медленно девушки зашагали вдоль зала в сторону портрета.

— Знаешь, кого Виктор выбрал почетной гостьей в этот раз?

— Нет, расскажи.

— Ох, ну сначала он явно силился найти глазами тебя. И слегка удивился, обнаружив, что среди собравшихся тебя нет. Потом поступил исключительно из дипломатических соображений и выбрал Эмину из клана Понарина.

— Ей очень нравятся поминальные балы, — обратила внимание Катрина.

— Да. Это заметно. Она с таким чувством, с таким пониманием разрезала себе руку. Это было превосходно!