Репортаж о черном «Мерседесе»

Для тех, кто не понял, объясняю, что существует в нашем городе порода разумных существ под кодовым названием «толкинутые». Под сим общим прозвищем скрываются поклонники Толкиена и его «Властелина колец», а также поклонники и лютые ненавистники Перумова, Кунца, Прикли и прочих авторов, создавших достаточно яркие и самобытные миры. Не имея приличного компьютера, но страстно желая поиграть в «ходилки-стрелялки» среди декораций понравившейся реальности, эти фанаты делят или присваивают себе имена героев книг и начинают изображать жизнь по вымышленным правилам. По-научному это называется «ролевые игры».

В те времена, когда я столкнулся со столь экстравагантной компанией, они кучковались вокруг газеты «Сорока», и как раз в ней у меня имелся хороший знакомый по имени Сергей по фамилии Рублев. Просьба не путать с Рублевым Андреем, ныне покойным иконописцем. Сергей является писателем средней известности, тяготеющим к сверхбольшим и сверхмалым формам. Романы его в свет пока не вышли, а вот суперминиатюры хронически публикуются в газете под псевдонимами: Убивец, Неизвестный Автор, Запяточка, Человек-видимка, Дрессировщик бактерий, Простак, Изысканный Клаксон, Хам-с и множеством других. Лично я подозреваю, что в «Сороке» вообще только он один и печатается.

Рублев, несмотря на ранний час, оказался дома.

– Алло, – ответил он сонным голосом. – Который сейчас время?

– Уже девять, – взглянул я на часы. – Скажи, Сережа, а «толкинутые» сейчас где обитают?

– Клуб они свой где-то организовали. Тусуются там, семинары какие-то проводят, образованием занимаются. Отошли, в общем, от «сорокаманов», извращенцы.

– А переночевать у них можно?

– Да ну, как? Они снимают помещение, вроде союза писателей, и толпятся там целыми днями.

– А если увлекся кто-то слишком, пообщаться хочет подольше? Не просто на день заглянуть?

– Ну, за город они выезжают, палаточные городки ставят. Но это, когда тепло.

– А сейчас у них нигде ролевых игр не проводится?

– Да ты гвозданулся совсем, снег на дворе! Они летом играют, когда тепло, когда за жизнь бороться не требуется. Кстати, а с кем я говорю?

– Да какая разница, Сережа? Извини, что побеспокоил, – и я повесил трубку.

Пустышка. В отличие от нас, последователей дзен, для которых болезненно каждое расставание, «толкинутые», вроде христиан или синтоистов, предпочитают ночевать дома. Кандидат был прав только в одном – в их увлеченную толпу действительно можно незаметно затесаться и сгинуть на недельку-другую. Но, увы, не сейчас. Не сезон.

Минут десять я сидел рядом с телефонным аппаратом, обдумывая ситуацию, потом спохватился и лихорадочно вцепился в трубку:

– Алло! Лена? Ты меня извини, я тут вчера застрял на работе…

– Какая у тебя ночью работа?! Ты что, пожарник? Авиадиспетчер?

– Материал для статьи собирал. На Южном рынке. Сама знаешь, там куча контейнеров и ни одного телефона.

– А заранее ты про это подумать не мог?

– Ну, не знал я, что на всю ночь застряну, Леночка…

Аленка молчала. Кажется, про всю ночь я высказался напрасно, неприятные ассоциации навевает. Надо было что-нибудь про «очень долго», «очень много». Или вообще, что было много народу и большой скандал.

– Алло, Лена?

– Ну что еще…

– Извини, пожалуйста. Ну, бывает, непредвиденные обстоятельства. Ну, не так часто такое бывает. Пожалуйста…

Она вздохнула.

– Лена?

– Что?

– А над чем ты сейчас работаешь?

– Брошюра «Правила укладки парашютов». Издание второе, исправленное.

Обычный вопрос, обычный ответ. Но все-таки она обиделась. Ну, как ей объяснить, что ничего «этакого» у меня ни с кем не было, да и вообще никто кроме нее мне не нужен?

– Лена?

– Извини, мне сейчас некогда. Вечером поговорим.

Что ж, раз «вечером поговорим», значит вечером увидимся. Будем считать, что гроза пронеслась. Я сходил в ванную, принял душ, побрился, а потом снова поехал на Крестовский остров.

«Кронверкцы» в гостинице отсутствовали – как сказал портье: «Спортсменить на стадион уехали». Я отправился к Кировскому стадиону, но еще на полдороги, перед поворотом на Главную аллею, увидел Аллу. Она тоже опознала мою машину, помахала рукой и повернула в мою сторону:

– Привет, трахаль! – она разговаривала, продолжая бег на месте, тяжело дыша и высоко вскидывая колени. – Соскучился?