Ресторанный бизнес по-Драконьи-2 или Из герцогини в служанки

– Прости, не смог вырваться раньше! – повинился он, запуская руку в коротко остриженные волосы и переводя взгляд с Дина на смотревшую на него с интересом и улыбками публику.

– Ага! Так мы тебе и поверили! – подмигнув зрителям, усмехнулся Дин, указав большим пальцем правой руки в сторону тарелок, на которые его помощница как раз раскладывала приготовленное им блюдо, от аромата которого у всех в зале (только что прибывшего Брюса Харлана, в том числе) рот уже давно наполнился слюной. – Знаем мы таких как ты! Как есть, так тут, как тут! А как готовить… – он многозначительно замолчал, подняв брови и с притворным укором покачав головой, – так сразу находятся о-очень важные дела, да? – закончил он с добродушной улыбкой, вызвав очередной взвыв смеха в зале.

Опоздавший «хитрец» не остался в долгу. В его глазах вспыхнули задорные искорки, и он парировал:

– У каждого свои таланты! – развёл он руками. – Кто-то гроза преступников, а кто-то – гроза тыквы и лапши!

Дин наигранно округлил глаза.

– Эй! Ты может и большой, но нас тут столько, что даже такого громилу, как ты, уважению научить сможем!

Громила округлил глаза и, отступив на полшага назад, с нарочито испуганным видом выставил перед собой ладони:

– Да, какое неуважение? Я со всем уважением! И к вам, и к лапше, и к тыкве, и особенно к трюфелям! – преувеличенно смачно потянул он носом. – Сами подумайте, как же ж без уважения к тем, кто готовит, и тому, из чего готовят, прокормить такого громилу, как я! – указал он на себя.

Дин хохотнул и признал:

– Вот жук! Выкрутился! Ладно, бить не будем! – «смилостивился» он под дружный смех зала.

– И накормите?! – снова не растерялся «жук», вызвав тем самым не просто очередной взрыв смеха, но и аплодисменты.

– И накормим… так и быть, – с нарочитым одолжением в голосе, пообещал Дин. – Но не просто так! – поднял он вверх указательный палец. – Раз уж ты всё равно стоишь, помоги нам с Камилой разнести тарелки.

– Я не против, но сначала я должен снять пробу! – выставил условие новоявленный официант и объяснил: – Как блюститель закона и порядка, я должен быть уверен, что не скармливаю народу негодный продукт!

Дин взял в руки тарелку с лапшой и, покачав её на руки, сузил глаза, типа прицеливаясь:

– Сейчас снимешь… про-обу, – зловеще пообещал он. – Та-ак снимешь, что по уши объешься в прямом смысле слова!

Громила снова сделал вид, что испугался.

– Не надо! Я понял. Лапша высшего качества. А трюфеля и тыква еще утром росли на грядке…

Дин протянул ему поднос с тарелками и он, шутовски поклонившись, их принял.

– Господа, я надеюсь вы поняли? Если что, то я не виноват, блюдо одобрено лично старшим дознавателем магического приказа Бургундорского отделения Харланом Брюсом! – уточнил Дин, как только новоявленный официант раздал все тарелки с подноса.

Зал в очередной раз прыснул от смеха.

– Что-о?! – наигранно грозно возмутился «официант». – Ну всё! – закатывая рукава, прорычал он. После чего в два шага пересек комнату и оказался возле Дина, точнее возле стола, рядом с которым тот стоял, и… демонстративно взял с него тарелку с лапшой и вилку.

Дин театрально отступил на шаг назад, подняв руки, словно сдаваясь:

– Вы все свидетели! – обратился он к зрителям. – Я ему это… – кивнул он на блюдо в руке Громилы. – Не предлагал! Он всё сам! Сам взял, сам съел, а потому сам и виноват!

Зал снова разразился смехом и аплодисментами, а Громила с видом триумфатора демонстративно медленно поднёс вилку ко рту. Вкусив её содержимое, он сначала деланно скривился, но затем закрыл глаза и промычал:

– Мммм… Если я сейчас умру, то это всё равно того стоило! – блаженно прошептал он, вновь поднося вилку ко рту.

Его комментарий вызвал новую волну смеха и аплодисментов. Вслед за чем, вдохновленные его примером гости (те из них, кто всё еще оставался без обещанного угощения) самостоятельно ломанулись к столу.

Все, за исключением Феликса Монтеверона, который ломанулся было к двери, чем, собственно, и привлек к себе внимание Громилы. Опытному дознавателю показалось странным, что кто-то вдруг решил сбежать от угощения. Оно, конечно, мало ли, что случилось у человека, но после того, как Брюс Харлан, более пяти месяцев провел в психушке, он стал не просто подозрительным, а почти параноиком… И да, он понимал это и всё же не смог позволить вызвавшему в нем подозрения типу просто так уйти.

– Ты-ы?! – догнав и развернув к себе типа, зловеще прорычал он буквально через несколько секунд. И, прежде чем понял, что делает, зарядил уроду, рожу которого он старательно хранил в памяти почти полгода, в морду.

Вилки застыли на полдороге ко ртам.

– Господа! – поспешил успокоить их Дин. – Это не лапша, это карма! – заверил он с убежденностью судящего по себе человека, пардон дракона. Потому как у него и самого чесались руки начистить эту же самую рожу!

Громила тем временем развернул ошеломленного Феликса Монтеверона к себе спиной, заломил за спину его руки и, надевая и защелкивая на них наручники, с мрачным удовлетворением, громко и чеканно вещал: