Рецепт любви

Он указал на окно, туда, где наступила ночь, фонари освещали внутренний дворик. Вся плетеная мебель была расставлена вокруг большого очага. Мы с Фионой, Тиной и Тиффани часто сидели там с приближением зимы, завернувшись в одеяла, попивая вино и разговаривая всю ночь, пока огонь прогонял сильнейший холод.

— Ты будешь сидеть там со своим вином, а я приду к тебе, когда закончу, — сказал Роуэн.

— Тебе нравится отдавать приказы, не так ли? — поддразнила я.

Его взгляд потемнел.

— О, кексик, ты и понятия не имеешь, насколько.

Мое горло сжалось, а киска заурчала от желания. Снова.

Я судорожно сглотнула и схватилась за бокал с вином.

— А теперь тащи свою сексуальную задницу наружу, — грубо приказал Роуэн.

Что оставалось делать женщине? Я потащила свою сексуальную задницу на улицу.

***

Хотя были планы грандиозной романтической ночи в одном из лучших ресторанов штата — если не страны, по моему скромному мнению, — и эти планы были несколько разрушены жестоким мудаком, я поняла, что почти рада.

Не рада, что Лори снова получила травму, но рада, что обычные планы на свидание сорвались.

Не только из-за того, что произошло наверху.

А из-за того, во что превратилась эта ночь. Конечно, мы, возможно, пропустили кучу шагов — в неписаном руководстве по свиданиям было какое-то ограничение по времени, сколько мужчина должен находиться в личном пространстве и когда готовить ужин, но мне насрать. Этот справочник выброшен в окно. И не думаю, что Роуэн придерживался каких-то правил.

И хотя до этого я была женщиной, которая придерживалась правил, которая верила в этапы свидания, границы — как физические, так и иные — в отношениях, я не могла не признать, что это — лучшее свидание за всю мою жизнь.

Мы сидели снаружи, я свернулась калачиком рядом с ним на плетеном диване, перед нами мерцал огонь, в моей руке было вино.

— Ты хорошо постаралась над этим домом, — нарушил уютную тишину Роуэн. Он смотрел на внешний вид, белоснежную краску, розовые ставни на окнах и детали интерьера. Если бы человек, у которого я его купила, знал, что я планирую так много розового, держу пари, он бы скорее сжег его, чем продал мне.

— Просто офигенно, — поправился он. — Я чертовски впечатлен тобой, Нора.

Мое лицо, шея и уши вспыхнули от комплимента, я все еще не привыкла к тому, как легко он их говорил, насколько они были искренними.

— Что ж, уверена, ты бы сделал все намного лучше и за гораздо более короткие сроки. И есть еще пара вещей, над которыми мне нужно поработать.

— Не говори так, — его тон больше не был теплым и непринужденным. Скорее бурным, как и его прищуренный взгляд.

— Почему? — спросила я, нервничая и настораживаясь.

— Не принижай свои старания. Это очень хорошо, если не лучше, чем я мог бы сделать. Ты чертовски потрясающая, Нора. Чудесная.

Мой румянец усилился, и я неловко поерзала.

— Спасибо, — тихо ответила я.

Я посмотрела на дом, на свою работу. Конечно, мне помогали. И я много плакала, насколько все было тяжело. Ошибки и необходимость начинать все сначала. Но это было чертовски впечатляюще.

— Я всегда хотела поставить оранжерею, — я обвела жестом внутренний дворик. — Как в Практической магии, — тогда до меня дошло, что я разговариваю с бывшим военным, ставшим строителем и всесторонне развитым альфой. — Практическая магия — это фильм…

— Я знаю, — мягко прервал он. — Видел фильм. Пару раз.

Я удивленно откинула голову назад.

Он пожал плечами.

— У меня есть сестры. Им нравится это гребаное дерьмо.

— У тебя есть сестры?

Он кивнул.

— Две. Ну, одна из них теперь замужняя чертовка, Кендра, что ничуть ее не изменило. Кит, ее муж, боготворит ее. Лишь поэтому он все еще дышит, — он улыбнулся, потягивая свое пиво. — Каллиопа уехала в Нью-Йорк, работает на Уолл-стрит, зарабатывает слишком много бабла.

В его голосе слышна гордость. Любовь.

Я не знала, что у него есть две сестры, потому что не спрашивала. Меня поразило, что я почти ничего не спросила о его жизни. О его семье. То, о чем обычно спрашивают, когда встречаешься с кем-то.

Но опять же, мы не встречались в обычном смысле этого слова. Мы были слишком близки для незнакомцев. Мы вроде незнакомцы. А вроде и нет.

Мне было неловко чувствовать, что я не знаю его прошлое.

— Ты близок со своей семьей? — спросила я.

Он улыбнулся, но это была какая-то меланхоличная улыбка.

— Да, всегда так было. Я самый старший. Хотя сестры кудахчут надо мной, как будто знают лучше, — он добродушно покачал головой. — У отца был собственный строительный бизнес дома, в маленьком городке недалеко от Бангора. Он был настоящим боссом. Но только не дома. Так главенствовала мама. И сестры. Никто не был против. Хотя они пытались остановить меня от службы.