Революция 1917 года глазами современников. Том 2 (Июнь-сентябрь)

Официальное толкование, которое дается только что последовавшим актом о польском регентстве центральными империями и которое сводится к тому, что они признали «своевременным» осуществить свое прежнее обещание, не вскрывает, конечно, подлинных пружин событий. Нет сомнения, что законы о польской власти в Польше представляют собой политическое завоевание, заново совершенное самим польским народом; своими усилиями он сделал невозможным сохранение в царстве обманных и призрачных форм, за которые так держалась оккупационная власть. Но есть и другая сторона дела. Решение, которое, под влиянием из Польши, приняли центральные империи, есть решение международное. Оно свидетельствует, что так или иначе, но центральные империи сделали теперь тот шаг, который сделала Россия в начале революции. Если двусмысленные и неискренние обещания 1916 г. мало связывали центральные империи и могли, и должны были служить средством осуществления «скрытой аннексии» Польши, согласно увлекавшей всю Германию в прошлом году формуле о «скрытых аннексиях», то факт подлинного государственного бытия Польши с призванием ко власти партий, открыто враждебных сближению с немцами, конечно, связывает и делает программу «скрытой аннексии» явно неосуществимой. Если, сознавая это, а не сознавать это было невозможным, Германия решилась на издание актов о регентстве, значит, она признала необходимость сделать первый серьезный шаг к миру, по крайней мере, по рецепту президента Вильсона.

У нас то, что случилось, уже не ощущается как национальное бедствие, ибо мы, бессознательно преклоняясь перед суровой действительностью наших военных неудач, мысленно примирились с отторжением русской Польши и гибелью мечты обустроить братское сожитие с поляками под одной государственной крышей. Но да послужит случившееся некоторым предостережением. За утратою Польши могут последовать такие утраты, с которыми даже сейчас мы не можем мириться. Чтобы избежать их, надо неизменно помнить, что события не ждут и что нас вычеркнут с международного счета, пока мы легкомысленно предаемся борьбе теней и миражей.

Речь. 1917,9 (22) сентября. №212 (3954).

Куделли М.Ф. ДЕТИ И ВОЙНА

Поэты очень часто сравнивают детей с цветами, называя их «цветами жизни». Как красиво и верно это сравнение! В самом деле, что может быть прекраснее здорового, веселого ребенка, резвящегося в саду, в поле, в лесу в летний солнечный день! Глаза горят, щечки пылают, волосенки развеваются по ветру.

Как беззаботный птенчик, он, то щебечет что-то, а что, может быть, и сам не знает, или напевает какую-то песню, бессознательно соединяя вместе разные мотивы, какие только ему приходилось слышать. Смотришь и смотришь на резвящегося малыша и не хочется оторвать глаз от этой милой картинки.

И мысли, одна обгоняя другую, проносятся, теснятся в уме. Пройдет полтора десятка лет, и из малышей вырастет новое молодое поколение. Оно будет жить в новых условиях. Будет счастливее нас! А малыш, ни о чем не думая, гоняется за бабочками и, как живой цветок, мелькает среди полевых цветов. Но какое ничтожное количество детей живет в здоровых, нормальных условиях, несмотря на то, что жизнь их протекает среди простора полей и лугов. Возьмем нашу русскую деревню. Смертность детей в ней достигает громадных размеров. «Дети у крестьян мрут, как мухи, в особенности грудные», - так говорят и пишут все, кому только приходилось жить в наших селах и деревнях. Отчего же это так? От плохого и неумелого ухода, от недоедания и частых голодовок.

Разве есть у нас в деревне для детей хоть какие-нибудь учреждения, которые улучшали бы хоть немного их положение?

Нет ни общественных яслей, ни детских садов, ни детских больниц, ни медицинского надзора, общественных столов. Разве читаются в деревнях какие бы то ни было лекции, хотя бы о кормлении детей, об уходе за ними и об их воспитании?

Только весна и лето оживляют крестьянскую детвору, зиму же ей очень часто за неимением теплого платья и обуви приходится проводить в душной избе без воздуха и света. Как бледнеют дети за это время! Глаза слезятся, под ними синие круги...

В духоте тесной избы развиваются заразные болезни и переносятся из одной избы в другую. Оспа, корь, скарлатина, дифтерит, как острой косой, косят ни в чем неповинных ребят, и детские гробики в деревне зимой заурядное явление. К этому так привыкли, что по малым детям в деревне мало и плачут. Есть даже особая пословица, примиряющая родителей со смертью ребенка:

Дите помирает,

Ангельчиком душенька В небо взлетает.

Как подоле поживешь,

Грехов поболе наживешь!

И мрут, и мрут бедные цветики жизни, не успев расцвести, мрут без медицинской помощи и ухода.