Революция 1917 года глазами современников. Том 2 (Июнь-сентябрь)

Не менее велика другая опасность, прямо противоположная. В государственную власть, которую так легко теперь бросают, можно ведь вцепиться с азартом, и вцепиться не из-за корыстных или партийных только соображений, но и из-за желания спасти страну от распада и гибели. При этом люди могут вцепиться в нее с разных сторон и потащить ее в разные стороны. Это может произойти даже внутри Временного правительства. Представьте себе, что в его составе образуются две непримиримых между собою группы, и каждая пожелает - не уйти, как было до сих пор, от власти, - а удержать эту власть в своих руках, устранив от нее другую группу. Дело может дойти до разрыва, и в результате получатся два правительства. Если хотите, мы были недалеко от этого - в дни корниловского восстания. Министры, подавшие в отставку и передавшие всю власть Керенскому, тем не менее продолжали собираться в Зимнем дворце. В понедельник 28-го августа, когда положение было еще крайне неопределенным, а некоторым представлялось и безнадежным, в их среде ясно наметились две группы: одни склонны были идти на компромисс, вступить в переговоры и соглашение с Корниловым, другие считали единственно возможным - бороться до конца, хотя и пришлось бы погибнуть. Но эти две группы не успели оформиться и противостать друг другу. С одной стороны, этому помешала неопределенность положения самих министров, подавших в отставку: не то они члены Временного правительства, не то нет, не то они несут ответственность, не то она вся лежит на Керенском. С другой стороны, в течение ближайшей же ночи общее положение вполне определилось: страна оказалась на стороне Временного правительства, и победа последнего над Корниловым была уже несомненна. Если бы этого единодушия в стране не оказалось и войска Корнилова не дрогнули, а продолжали бы свой поход на Петроград, то нет ничего невероятного, что Временное правительство раскололось бы. - И одна группа его членов (которые в таком случае сказали бы, что мы-де хотя и подали в отставку, но ее еще не получили, других на свое место еще не поставили) отправилась бы в Ставку, а другая - осталась бы в Петрограде. Тогда каждый гражданин должен был бы решать, где же находится настоящее правительство. И ответ на этот вопрос стоил бы стране много крови...

Я, конечно, не думаю, что «предпарламент» или как бы мы его ни назвали, безусловно гарантирует нас от тех случайностей государственной жизни, о которых речь шла выше. Такой безусловной гарантии не может дать даже Учредительное собрание, тем более не даст ее представительный орган, который по своему строению может быть лишь очень несовершенным и авторитет которого не может быть бесспорным. Но при наличности «предпарламента» каждую такую случайность все-таки легче будет пережить и скорее можно будет найти выход, чем без него, - лишь бы под этим предпарламентом была достаточно широкая основа.

Я обращаюсь мыслью к прошлому и задаю себе вопрос, как бы мы восстановили государственную власть, если бы она по той или иной причине оборвалась или раскололась бы. Не может быть сомнения, что в первые месяцы революции дело не обошлось без вмешательства Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. Позднее - ту же роль взял бы на себя имеющий уже более широкую под собою основу Центральный Комитет Совета рабочих и солдатских депутатов. Еще немного позднее - он не один бы уже принял участие в воссоздании правительства, а совместно с Исполнительным Комитетом Совета крестьянских депутатов. Если бы какая-нибудь случайность нас постигла сегодня или завтра, то, несомненно, дело не обошлось бы без участия заседающего сейчас Демократического совещания, в котором представлены не только упомянутые Советы, но и целый ряд других демократических организаций.

Другими словами: дело не обошлось бы без того или иного представительного учреждения. Остается признать этот факт и с открытыми глазами идти в том направлении, в котором текла все время жизнь. Нужно сделать дальнейший шаг, построить представительное собрание на еще более широкой основе и тем приблизить его к общенародному, объединяющему, хотя бы и в несовершенной форме, все живые силы страны.

Народное Слово. 1917, 19 сентября (2 октября). № 88.

Шингарев А.И. ПО НАКЛОННОЙ ПЛОСКОСТИ

В конце августа 1914 года в совещаниях у министра финансов по поводу необходимости найти источники средств для покрытия военных расходов и замены прекратившихся доходов от винной монополии для сбалансирования обычного государственного бюджета было много горячих споров о том, в каком направлении вести финансовую политику.

Пишущий эти строки тогда же настаивал на необходимости «планомерно задуманной и неуклонно проводимой обширной финансовой реформы во всех главнейших отделах нашей налоговой системы» ¹².