К стр. 134. «Среди шума политической борьбы, в процессе созидания новых устоев государственной жизни, особое внимание обращает на себя решение Временного правительства в ответ на требования Украинской Рады. Это первый случай, когда русской демократии пришлось вплотную столкнуться с украинством не только как с определенным культурно-национальным движением, а как с ярко выраженным политическим и притом явно сепа
ристическим течением». Речь идет об итогах уже упоминавшихся киевских (29-30 июня) переговоров представителей Временного правительства и Украинской Рады. Однако автор подходит к поднятому им вопросу о «создании новых устоев государственный жизни» более широко, связывая его с т. н. «украинством», которое, по его определению, выходит за рамки «определенного культурно-национального движения» и имеет «ярко выраженный политический» и «сепаристический» характер.К стр. 135. «...Первый Украинский съезд делегатов с фронта» -
открылся 18 мая в Киеве. Он был созван для определения и координации основных направлений собственного военного строительства на Украине и подтверждения постановлений Национального Конгресса, который проходил месяцем ранее. В частности, участники съезда поддержали требование национально-территориальной автономии Украины и назначения при Временном правительстве министра по делам Украины, а также создание особого краевого правительственного органа. Были одобрены меры по украинизации армии и военного образования, созданы - Государственный военный комиссариат во главе с Симоном Петлюрой и первая украинская воинская часть - полк им. Богдана Хмельницкого.К стр. 136. «...Второй Всеукраинский военный съезд» -
работал 5-10 июня и собрал, несмотря на запрет военного министра, депутатов без малого в два с половиной раза больше, чем Первый. 10 июня на съезде был обнародован и принят Первый Универсал, провозглашавший автономию Украины в составе России. Было решено, в возможно короткие сроки, разработать детальный план украинизации армии и принять меры к его осуществлению.- «Существует удивительная аналогия между нашими социальными фанатиками - большевиками и не менее фанатичными большевиками национализма - украинцами».
Сходство уловлено точно, а четкости в ее формулировке лишь можно позавидовать. В постсоветской историографии первым на распространенность этой аналогии в общественном сознании 1917 года указал известный историк В.П. Булдаков, подчеркнув, что тогда «“большевизация” и “украинизация” затвердились как однопорядковые явления». См.: Булдаков В.П. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия. М., 1997. С. 336.Брюллова-Шаскольская Н.В. *
«Демократия Украйны сама выработает законы своей страны и вынесет их на согласование [...] в Учредительное собранно. Републикуется впервые.К стр. 140. «Первый Универсал Украинской Рады, опубликованный 11 июня, вызвал крайне отрицательное к себе отношение».
Справедливости ради, именно здесь стоит заметить, что, наряду с отрицательным отношением значительной части российских политиков и большинства обывателей, провозглашение явочным порядком автономного статуса Украины среди самих украинцев вызвало шквал восторга и одобрений. В работах украинских историков постсоветского периода документы подобного рода введены в научный оборот впервые. В качестве примера достаточно назвать работы нашего коллеги Валерия Федоровича Солдатенко - профессора, доктора исторических наук, члена корреспондента Национальной академии наук, лауреата международной премии им. В. Винниченко, который оказал нам неоценимую помощь в подборе и комментировании материалов нашего издания по украинской тематике. См.: Солдатенко В.Ф. Українська революція як суспільний феномен: пошук методологічних засад дослідження // Центральна Рада і український державотворчий процес. Матеріали наукової конференції. Ч. 1. Київ, 1997; Україна в революційну добу: Історичне есе-хроніки: у 4 т. Том 1: Рік 1917. Харків, 2008; Революційна доба в Україні (1917-1920 роки): логіка пізнання, історичні епізоди, ключові постаті. 2-ге вид., доп. і перероб. Київ, 2012; Україна: 1917 рік. Київ, 2012.