Революция 1917 года глазами современников. Том 3 (Октябрь 1917 г. - январь 1918 г.)

В гатчинском дворце собирались офицеры Авиационной школы, местной школы прапорщиков и местного гарнизона. Солдаты местного гарнизона держались по отношению к нам недружелюбно. Комендантом гатчинского дворца и начальником гарнизона был ротмистр Свистунов. Керенский помещался в верхнем этаже дворца. Караул около его кабинета несли юнкера. Вместе с ним находились: верховный комиссар Станкевич, комиссар Северного фронта Войтинский, поручик Данилевич, капитан Кузьмин, адъютанты и охрана. Внизу, в штабе Керенского, находился прибывший в то время Савинков. К нам все время прибывали делегации из армии, и было установлено прямое сообщение со Ставкой и Псковом. Тогда же было получено известие о предложении «Викжеля» содействовать немедленному прекращению этого кровопролития. Представители «Викжеля» прибыли к Керенскому, который принял их, и затем я, по приказанию Керенского, известил петроградский Комитет спасения, что Станкевич выехал в Петроград для переговоров о прекращении кровопролития.

Предательство

Находясь в столовой во время обеда офицеров, я был поражен разговорами, которые пришлось мне слышать. Определенно говорилось, что лучше заключить перемирие с большевиками, арестовать Керенского и выдать его большевикам. Присутствующий тут же поручик Виннер с негодованием вскочил и крикнул:

- Нам тут не место, Я.М., пойдемте отсюда...

А.Ф. Керенский был осведомлен о тех разговорах, которые нам пришлось слышать в столовой.

В ту же ночь среди казаков велась пропаганда проникшими к ним большевиками, и генералу Краснову было доложено, что казаки постановили арестовать Керенского и выдать его большевикам, за что большевики обещали казакам беспрепятственный пропуск на Дон с оружием для соединения с Калединым. Следует подчеркнуть, что никаких вообще симпатий к большевизму среди казаков не наблюдалось. И офицеры, высказывавшиеся в столовой за выдачу большевикам Керенского, мотивировали это лишь тем, что выдача предупредит погромы и избиение офицеров, как это наблюдалось после корниловского дела.

Генерал Краснов, не предупредив никого из чинов своего штаба, условился с казаками, что приблизительно в 12 или в час дня стоящий у комнаты Керенского юнкерский караул будет заменен казачьим караулом, и таким образом Керенский автоматически окажется под арестом.

Керенский узнал о переговорах Краснова. Когда Краснов зашел к Керенскому по служебной надобности, Керенский спросил его, как выйти из создавшегося положения. Генерал Краснов ответил:

- Вам нужно вступить в непосредственные переговоры с большевиками и для этого приехать к ним в автомобиле.

Керенский, зная, что его арест предрешен, конечно, не согласился на это предложение.

Исчезновение Керенского

Я пошел в 7 часов утра спать и только во 2-м часу дня был разбужен криками казаков, ворвавшихся ко мне вместе со своим офицером и потребовавших, чтобы я выдал Керенского, угрожая мне в противном случае расстрелом. Когда меня вывели из комнаты и ввели в помещение, где спал А.Ф. Керенский, там я увидел только его пальто и фуражку. Как рассказали юнкера, Керенский беспрепятственно вышел незамеченным из дворца, сел на извозчика и уехал неизвестно куда.

Вместе со мной был арестован и поручик Данилевич, от которого также требовали немедленной выдачи Керенского. Нас заперли в отдельную комнату и, несмотря на настойчивые требования, не давали ни пищи, ни воды. Все это продолжалось до прихода матроса Дыбенко и частей Финляндского полка, которые ворвались во дворец и начали производить обыск. Казаки противодействия не оказывали. К нам в комнату вошел подъесаул Ожогин и заявил, что мы свободны, и что казаки уходят на Дон.

Генерал Краснов

Я решил потребовать у генерала Краснова объяснения о причинах ареста и зашел к нему в комнату. Я увидел там генерала Краснова, начальника Штаба и офицеров Штаба, стоящих и сидящих, окруженных финляндцами, которые требовали их ареста. Тут же за столом сидел Дыбенко и что-то писал. Дыбенко, который вообще вел себя корректно, удалось уговорить солдат выйти из помещения, и он сам приступил к допросу Краснова, который в моем присутствии между прочим сказал:

- В побеге Керенского мы совершенно не виноваты. У нас уже раньше было решено арестовать его и выдать большевикам.

Тут же на моих глазах генерал Краснов дал свои пресловутые письменные показания, впоследствии опубликованные в «Правде».

У большевиков

Не считая нужным скрываться, я заявил Дыбенко, что есть несколько офицеров Штаба Керенского. Дыбенко вежливо предложил нам отдать свое оружие и поехать с ним в Красное Село, где находился полевой штаб начальника большевистских войск Муравьева.