Революция, или Как произошел переворот в России

Дубенский. – Я долгом совести почел бы доложить несколько реальных фактов, но у меня нет ничего, кроме подозрения и неприятных чувств к немцам. Мне было очень досадно, когда произошло все это с моим сыном, но что же я могу сказать, если я не знаю никого из них, кто бы совершил сознательное нарушение долга. Но можно только сидеть и умывать руки, а можно сочувствовать.

Председатель. – Повидимому, всем тем, что вы сейчас изволили изложить, и объясняется это сильное возбуждение среди офицеров и солдат ставки против Фредерикса и Воейкова?

Дубенский.

 – Конечно, и притом рассказы разные, что у Воейкова шпионы, что женат он на дочери Фредерикса. Возбуждение было, мне Клембовский об этом говорил.

Председатель. – Чем же объясняется, что, несмотря на это возбуждение, арест Фредерикса и Воейкова не был осуществлен, и они уехали?

Дубенский. – Он был осуществлен, но их не хотели арестовывать на глазах государя, и им дали уехать, а потом уже арестовали. Дело в том, что на меня министерством двора и комиссаром Головиным{223}

возложено поручение закончить описание о пребывании бывшего государя в армии по самый день его выезда из ставки, 8 марта. Это, как вы изволите знать, величайший акт, и я в настоящее время работаю над этим, но у меня взяли эти дневники, и я бы просил мне их вернуть по миновании надобности, или, если вы находите, что вам этот дневник необходим, не будете ли вы так любезны приказать его перепечатать? Я уже говорил и Головину и кн. Гагарину{224}, что этот дневник будет использован, как материал для описания последних событий, при чем последние события не войдут в прессу. Все это будет представлено комиссару министерства двора, он доложит Временному правительству, и тогда уже будет решено, – отдать ли это в архив, сохранить ли это все, или, может быть, часть опубликовать. Это меня уже не касается; но я обязан это сделать, и обращаюсь к вам с большой просьбой помочь мне, потому что я был свидетелем великого исторического акта и считаю долгом совести добросовестно изложить его, не для того, чтобы он получил оглашение, а просто, чтобы этот акт был записан.

Председатель. – Вы благоволите письменно изложить сущность вашего желания, а также основания, т. е. то, что вы от теперешнего правительства имеете известное задание, для исполнения которого вам нужен этот дневник. Я не могу своей властью решить этот вопрос. Я должен повергнуть ваше ходатайство на усмотрение Комиссии, и Комиссия вынесет решение.

Дубенский.

 – Будьте так добры; если он вам нужен, то вы можете перепечатать.

Председатель. – Так и будет сделано.

* * *

Приложения: документы, дневники, воспоминания

Летопись войны 1914–1915 гг. Хроника. Пребывание Государя Императора в действующей армии

23 сего января [1915 г.] Его Величество Государь Император изволил прибыть в действующую армию.

26 января Императорский поезд имел остановку в г. Ровно; ко времени прибытия поезда на станцию для встречи Его Величества прибыла Великая Княгиня Ольга Александровна, находящаяся здесь в качестве сестры милосердия в Евгениевском госпитале Своего Имени. В сопровождении Своей Августейшей Сестры Император посетил означенный госпиталь, вмещающий свыше 250 раненых. Его Величество благодарил их всех за боевую службу и некоторым из них пожаловал Георгиевские медали.

27 января, в 9 ч. утра, Императорский поезд прибыл в Киев. С раннего утра весь город был на ногах. Густые толпы народа заполняли улицы; от вокзала до Софийского собора стояли шпалерами войска и воспитанники учебных заведений. По выходе из вагона Государь Император был встречен с рапортом главным начальником Киевского военного округа, ген. – адъют. Троцким. Здесь, на вокзале же, в особом павильоне состоялось представление Его Величеству высших должностных лиц и депутаций, поднесших хлеб-соль и щедрые денежные пожертвования на нужды войны: от купеческого общества – 100.000 р., от еврейского общества – 100.000 р., от биржевого комитета – 50.000 р. и от комитета по оказанию помощи больным и раненым воинам – 25.000 р. С вокзала Его Величество изволил проследовать в Софийский собор, а оттуда в Покровский монастырь, где был встречен Великими Княгинями Анастасией Николаевной и Милицей Николаевной. Поклонившись могиле Августейшей основательницы монастыря, Великой Княгини Александры Петровны, Государь Император осчастливил Своим посещением находящихся на излечении в монастырском лазарете раненых нижних чинов и офицеров. Один из последних, капитан Руссен имел при этом счастье лично поднести Государю императору знамя 50-го венгерского полка, взятое им в бою у Гнилой Липы. Многих из раненых нижних чинов, в том числе и мальчика-добровольца, Государь Император всемилостивейше наградил Георгиевскими медалями.