Революция крови

Борясь с непривычной искусственной гравитацией, мы несколько неуклюже прогарцевали по длинному коридору до малого шлюза, помеченного как Е17, и ввалились в зал ожидания. Вальгалла не могла позволить себе полноценный пассажирский транспорт, поэтому билеты продавались по остаточному принципу, исходя из массы, остающейся после загрузки предназначенных для импорта товаров. Их сейчас и доставляли на корабль челноки с «Альфы», пассажирам же предложили ждать своей очереди. Здесь их скопилось человек триста, в основном явные туристы из числа обеспеченных пенсионеров за шестьдесят и золотой молодежи, получившей космическое путешествие в подарок за какое-нибудь знаменательное событие в жизни – исключение из колледжа или первый арест за пьяные гонки на флаерах. Спрятаться не вписывающимся в указанные категории было негде.

– Привет, – сказал я, мысленно упрекнув себя за недоверие к приобретенным способностям. – Какими судьбами?

– Привет. – Акун До выглядела не столько растерянной, сколько смущенной.

Я еще какое-то время назад заметил, что зрение и эйдетическая память почему-то упорно не желают фиксировать лица варамайи. Конечно, забывший о хороших манерах мужлан вполне мог бы заявить, что они «все одинаковые». Действительно, нечеткие, как будто размытые черты лица, одинаковые прямые волосы неопределенно-темного оттенка и карие глаза мешали прочим обитателям планеты отличать их друг от друга. Я знал, что даже электронные системы распознавания лиц порой испытывают с варамайи затруднения. Интересно, стало ли это случайным побочным эффектом или являлось частью плана по выведению их рода. При этом я не мог назвать Акун непривлекательной. Она обладала стройной гибкой фигурой и как могла подчеркивала ее достоинства облегающим полимерным комбинезоном перемигивающегося черного цвета.

С китайцами у меня проблем не было.

– Здравствуйте, профессор, – учтиво поздоровался я. – Решили выбраться в полевую экспедицию?

– Добрый день, э-э-э… Эрик. – Зная профессора Фан Бао, мне показалось подозрительным, что он вообще помнит мое имя. Профессор, в отличие от своей элегантной спутницы, предпочел старомодные хлопковые брюки и куртку с множественными кожаными вставками. На его носу красовались очки в едва заметной оправе – ношение контактных линз в полете не рекомендовалось. Светский лоск китайца, очевидно, исчерпывался приветствием, и он беспомощно взглянул на сопровождающую его девушку.

– Да, мы летим на Вальгаллу по заданию Сингапурского университета, – затараторила обычно немногословная Акун. – Правда, это удивительная планета? Мы с профессором работаем вместе уже три года, я поступила на кафедру сразу после выпуска, скоро защищаю свою докторскую. А я думала, ты еще работаешь в полиции. Давно не виделись, Эрик. Ужасно, что случилось с Даниэль, да? Преступников ведь поймали? А ты зачем летишь?

Я знал, что она не дура и не болтушка, и вряд ли смущение от встречи с однокурсником могло превратить ее в классическую блондинку, сыплющую кучей бестактных вопросов.

Величественная фигура Нгубо наконец-то соизволила подплыть к нам, чтобы вступить в битву на моей стороне.

– Добрый день, я доктор Нгубо Сото, – представился гигант, расплывшись в подобающей случаю фальшивой улыбке. На фоне тщедушного профессора и его спутницы упоминание липовой ученой степени приятеля выглядело особенно нелепо. Но профессионального лжеца подобные ситуации нисколько не смущали. – Мы с доктором Старгартом командированы на Вальгаллу Мельбурнским университетом, – словоохотливо продолжил он. – Будем изучать взаимодействие социальных общин, сложившихся на планете. Жить планируем на Внутренней территории. А вы?

– Доктором чего? – Похоже, нам удалось всерьез задеть Акун. – Еще полтора года назад лейтенант

Старгарт, насколько мне известно, служил в полиции Сингапура.

Да уж, обидно три года таскать обеды самому нудному профессору университета, по ночам работая над диссертацией, чтобы обнаружить, что твой не самый блестящий однокурсник, вообще не проявлявший интереса к научной карьере, тебя опередил. К тому же я работал с доктором Сото, чье имя хорошо знал каждый всерьез занимающийся ксеносоциологией. Вне зависимости от того, кто на самом деле создал приписанные ему научные труды. В отличие от профессора Бао, светилом отнюдь не являющегося. Да и университет наш котировался повыше Сингапурского.

– Ксеносоциологии, разумеется, – примирительно сказал я. – Только что защитил диссертацию «Девиантное поведение в социумах планет категорий D, E и F». Можно ознакомиться на сайте университета. А что собираются делать на Вальгалле два историка?

Делать им там конечно же было совершенно нечего. Удивительно, как заштатный профессор, мало кому известный даже в области своей специализации, смог пробить себе многомесячную поездку с бюджетом не меньше ста тысяч юнов. Это требовало объяснения, и достопочтенный Фан Бао теперь уже добровольно вступил в дискуссию с явно тщательно отрепетированным текстом: