Революция муравьев

Замечено, что в наши дни для того чтобы войти в состояние экстатического транса, все чаще используются наркотики и галлюциногенные грибы. Тем самым принижается качество обучения молодых шаманов, а это, в свою очередь, ослабляет их силы.

Эдмонд Уэллс, Энциклопедия Относительного и Абсолютного Знания, том III

159. Закат революции муравьев

Коктейль Молотова летел и летел. Подобно чудной огненной птице, предвестнице беды. И запустили это стеклянное чудище Черные крысы Гонзаго Дюпейрона. Бутылка изрыгала пламя, точно какой-нибудь дракон. За первым коктейлем Молотова последовали другие. Полыхнули одеяла – от них повеяло смрадом расплавленного нейлона. Когда одеяла прогорели, решетчатая ограда оказалась уязвимой.

Жюли спешно оделась. Цзи-вонг попытался ее удержать, но за окном революция уже кричала от боли. И Жюли казалось, что ревет раненый зверь.

Печень ее мгновенно включилась в работу, стараясь быстрее переварить весь медовый спирт, замедлявший ее рефлексы. Время удовольствий кончилось – пришла пора действовать.

Она выбежала в коридор. Кругом царило смятение. В муравейнике началась паника. Девицы из клуба айкидо метались туда-сюда, мятежники таскали и двигали мебель, силясь заделать бреши в решетках; все развивалось так быстро, что они не успевали координировать свои действия, чтобы тратить поменьше сил в этой шальной круговерти.

А Черные крысы, разглядев сквозь щели в решетке расположение революционного городка, нацелились на стенды.

Во дворе революционеры встали цепочкой, чтобы передавать друг другу ведра с водой, но цистерна оказалась почти пустой: драгоценную влагу никто не думал беречь. Тогда Давид посоветовал пустить в ход песок.

Один из коктейлей Молотова угодил прямиком в голову муравья-тотема, и полистироловое насекомое тут же вспыхнуло. Жюли, как завороженная, смотрела на охваченное пламенем гигантское изваяние муравья. «В конце концов, огонь – это недостойно», – подумала она. Впрочем, и знаменитый сталинский министр Молотов, про которого она читала в «Энциклопедии» – в его-то честь и назвали эту гранату, – был не самой достойной личностью.

Следом за тем воспламенился стенд продуктов питания Давида. Взорвались бутыли с медом, распространяя кругом запах жженого сахара.

В полицейской машине, стоявшей напротив лицея, по-прежнему никто не шевелился. Революционеры попытались было дать отпор натиску Черных крыс, но Жюли передала всем через амазонок четкое указание: «На провокацию не отвечать – это им только на руку».

– По какому такому праву мы должны безропотно сносить эти унижения? – раздраженно спросила одна из амазонок.

– По нашей собственной воле, если мы хотим победить в революции без насилия, – ответила Жюли. – И потому что мы культурнее этих проходимцев. А будем вести себя, как они, – станем такими же. Потушите огонь и сохраняйте спокойствие!

Осажденные изо всех сил старались сбить пламя песком, но Черные крысы продолжали забрасывать их коктейлями Молотова. Кое-кто из революционеров иногда исхитрялся отшвыривать их обратно – в сторону осаждающих, но такое случалось редко.

Огнем занялся и стенд с одеждой Нарцисса. Он опрометью кинулся к нему, крича:

– Это же уникальная коллекция! Ее надо спасать!

Но все его труды уже обратились в уголь. Обезумев от ярости, стилист схватил лом, отогнул прутья решетки и ринулся на Черных крыс. Да только храбрость его оказалась бесполезной. Хотя дрался он отважно, приспешники Дюпейрона живо его разоружили и принялись избивать, повалив на площадке перед входом и разведя ему руки в стороны, как у распятого на кресте. Цзи-вонг, Поль, Леопольд и Давид, бросившиеся на выручку другу, опоздали. Черные крысы кинулись врассыпную, а подоспевшая как бы случайно машина «Скорой помощи» мигом подобрала Нарцисса и под вой сирен увезла его прочь.

Жюли не выдержала:

– Нарцисс! Они хотят насилия, что ж, они его получат!

Она приказала амазонкам догнать Черных крыс. Девичий отряд, пробравшись через решетку, отправился охотиться на Черных крыс по соседним улицам. Насколько легко амазонкам было отбиваться от армии робовцев, настолько тяжело далась им погоня за десятком-другим переодетых в гражданское ничтожных фашистов, которые могли запросто спрятаться где угодно или раствориться в толпе.

Погоня походила на игру «казаки-разбойники», только теперь казаками были амазонки, а для этой роли за лицейской оградой они не очень годились. Черные крысы подкарауливали их на улицах поодиночке и нападали. Так что в уличных потасовках удача оказалась не на стороне храбрых амазонок.

Изрядно досталось и Цзи-вонгу с Давидом, а также Леопольду с Полем.