Резистенция Платины

У Платины после всего услышанного перехватило дыхание, и закружилась голова. Душа беззвучно выла и корчилась от нового, ещё более горького разочарования.

Выходит, это из-за Хваро арестовали её приёмного отца. Тот, конечно, временами вёл себя как последний козёл, но всё же именно его семья приняла непонятную девчонку из чужого мира. Именно господин Бано Сабуро дал ей свою фамилию и даже заботился в меру своего феодального женоненавистнического разумения.

Все неудобства, что Ия претерпела в его доме, - досадные мелочи, по сравнению с той задницей, где она оказалась по милости того, кто признавался ей в любви и писал письма, заставлявшие сердце сладко трепетать.

Тогда получается, что и чувства барона, в которые она так верила, тоже ложь!

- Сколько Хваро заплатил тебе за то, чтобы ты подбросил запрещённую книгу и письма? - продолжал выпытывать бывший чиновник по особым поручениям, опуская меч.

- Сто муни ассигнациями! - собеседник, рыдая, ткнулся лбом в пол. - Пощадите, господин! Не убивайте меня и мою мать! Она вообще ничего не знала об этом!

- Когда и как это случилось? - не в силах больше сдерживать себя, хрипло проперхала Платина в отчаянной надежде, что пленник врёт и, стараясь обелить себя, клевещет на барона.

На сей раз сообщник не стал проявлять недовольство и даже поддержал её вопрос:

- Расскажи, негодяй, почему он пришёл с этим подлым предложением именно к тебе? Где и как вы сговорились?

Однако младший писец только рыдал, уткнувшись лбом в пол, и дрожал всем телом.

- Бактар! - глухо рыкнул Рокеро Нобуро.

При виде странной нерешительности вроде бы уже во всём признавшегося Джуо Андо, в сердце девушки ещё сильнее запылала надежда на то, что эта пьяная сволочь всё-таки лжёт, и Хваро ни при чём.

Чувствуя, как внутренности словно сворачиваются в колючий, ледяной ком, а горло перехватывает новый спазм, она достала из-за пазухи кинжал и повернулась к кровати.

- Нет! - шёпотом вскричал пленник, выпрямляясь, но оставаясь на коленях. - Пощадите! Не нужно! Я всё скажу!

Внезапно хозяйка дома глухо застонала. Ия замерла от ужаса. В комнате сразу наступила тишина, только пищал где-то залётный комар.

Эоро Андо причмокнула губами и вновь размеренно задышала, еле слышно похрапывая.

Молодой дворянин отступил к окну.

- Это не он, господин Нобуро! - горячо зашептал пленник. - Это я! Я пришёл в его дом и рассказал, что вы подозреваете его в организации нападения на свадебный караван дочери Канако и отправили губернатору письмо с просьбой дать вам полномочия для расследования.

- Ашшшах! - процедил сквозь зубы бывший чиновник по особым поручениям и, видимо, тоже не сумев удержаться, гордо заявил: - А я знал! Я сразу понял, что он испугался! Я говорил тебе... Бактар?

Он бросил на девушку взгляд, переполненный восторгом и ликованием.

Вот только Платина уже не думала ни о чём. Душа, словно окаменела, поэтому она лишь автоматически фиксировала происходящее, как будто отключив все чувства и эмоции.

- Там-то Хваро и передал тебе книгу с письмами? - потеряв интерес к сообщнице, спросил молодой человек у хозяина дома.

Сделав пару шагов на коленях, тот энергично замотал головой.

- Нет, господин. Он только поблагодарил меня за предупреждение, и всё.

- Но ты же сам сказал, мерзавец... - подавшись вперёд, начал закипать Рокеро Нобуро. Однако разозлиться не успел, потому что пленник затараторил:

- Дня через три в канцелярию пришёл мой друг господин Уто и передал, что господин Хваро хочет меня видеть. Вот в тот вечер шестого дня месяца Волка я и получил от него книгу с письмами. Её и послание Дзако в бумажном конверте он приказал спрятать где-нибудь в канцелярии, а второе письмо в конверте из фиолетового шёлка - в кабинете господина Сабуро!

Замолчав, Джуо Андо затрясся от сдерживаемых рыданий.

- Господин! - наконец выдавил он из себя, растягиваясь на полу во весь рост. - Благородный господин Нобуро! Умоляю вас, пощадите. Во имя милосердия и гуманизма, сохраните жизнь хотя бы моей несчастной матери!

Не мигая и почти не дыша, Ия остекленевшими глазами следила за разворачивавшейся перед ней отвратительной сценой, всё ещё крепко сжимая в руке обнажённый кинжал.

- Хорошо, подлый мерзавец, ты будешь жить! - торжествующим тоном объявил молодой дворянин. - Путь твою судьбу решит сам Сын неба!

Вдруг, не переставая причитать, младший писец пристально посмотрел на Ию снизу вверх.

Его жалкую, зарёванную физиономию внезапно исказила жуткая гримаса, более походившая на звериный оскал, чем на человеческое лицо, а взгляд полыхнул такой жуткой, прямо-таки инфернальной ненавистью, что девушка невольно очнулась от своего странного оцепенения в предчувствии чего-то очень нехорошего.

Поджав колени под себя, пленник стремительно метнулся вперёд и, вцепившись в лодыжки младшего брата губернатора, рванул их на себя.

Упиваясь своим триумфом, тот не успел сгруппироваться и, нелепо взмахнув руками, рухнул, ударившись затылком о стоявший под окном низенький шкафчик.

Хрустнули то ли доски, то ли череп бывшего чиновника по особым поручениям, а Джуо Андо с пронзительным криком бросился к выходу.