РЯВанш! (СИ, с иллюстрациями)

Адмирал Ямай, не отрываясь, смотрел на пустое пространство, где только что был 30-тысячетонный боевой корабль. Третий японский дредноут гибнет у него на глазах. Еще два затонули раньше за горизонтом. И не понятно, что стало с пропавшим "Харуной". Весь Соединенный флот теперь - израненные "Исэ" и "Хьюга". Сумерки сменились темнотой, японским дредноутам делать здесь было больше нечего. Стрелять по врагу вслепую - значит попусту расшвыривать остатки боезапаса. Ночь - время миноносцев. Если повезет, они разделаются с устаревшими русскими линкорами. А если повезет очень сильно - смогут перехватить и "измаилов". Соединенный флот уже сделал всё, что мог. Надо спасать, что осталось - два последних дредноута. Ничего, Япония построит новые, еще более мощные линейные корабли, взамен потерянных. И они еще отомстят за своих погибших предшественников!

Плотная темнота окончательно скрыла друг от друга русскую и японскую эскадры, вернее - то, что от них осталось. Отходивший на восток Объединенный флот Ямая теперь состоял всего из двух дредноутов - "Исэ" и "Хьюга", на которых е было живого места от попаданий русских снарядов. После страшного многочасового напряжения в дневном бою офицеры и матросы впадали в странное оцепенение, некоторые просто ложились и засыпали прямо у еще не остывших орудий. Но расслабляться было рано. Наступившая ночь означала окончание сражения линкоров, однако теперь наступал черед для легких минных сил, для которые темнота являлась лучшим временем. На случай появления русских "новиков" адмирал Ямай распорядился расставить дежурные расчеты на наблюдательных постах и артиллерийских батареях. Впрочем, едва ли огонь нескольких оставшихся на "Исэ" и "Хьюга" скорострельных орудий спасет от торпедных атак.

Сам адмирал, несмотря на усталость, тоже не был настроен на отдых. День кончился совсем не так, как он предполагал, но есть еще возможность поправить дела. Да, Объединенный флот практически прекратил существование, но и русская эскадра может не дойти до Владивостока. И если тяжелым японским кораблям сейчас нужно думать о самозащите, то у Ямая оставалось еще два легких крейсера и восемнадцать эсминцев. Этого вполне хватало, чтобы отыскать и отправить на морское дно поврежденные русские дредноуты. К тому же Ямай предполагал, что атакуя линкоры Колчака, японцы заставят русских стянуть для их защиты все свои эсминцы, которые вынуждены будут отказаться от поисков "Исэ" и "Хьюга". Стоит вспомнить древнее правило воина: нападение - лучшая защита!

"Исэ" было приказано замедлить ход, чтобы к борту смог подойти крейсер "Тацуту", куда и перебрался адмирал с уцелевшими офицерами штаба. На прощание командирам дредноутов были даны указания следовать в Майдзуру, сохраняя строжайшую светомаскировку. Командующий не мог отказать себе в удовольствии лично координировать действие своих легких сил в ночной битве. Общая диспозиция представлялась ему следующим образом. Если не считать пропавших куда-то "измаилов", у русских было два отряда больших кораблей. Сильно поврежденные в самом начале боя два линкора и тяжелый крейсер, отвернувшие на запад еще задолго до заката, следовало считать второстепенной целью. Главной была собственно эскадра Колчака, с которым Ямай сражался до сумерек - четыре линкора и линейный крейсер. Тут же рядом группировались и русские легкие крейсера, так что атаковать предстояло весьма сильного противника. Пока под рукой у Ямая был только остаток 1-й минной флотилии - легкий крейсер и четыре эсминца. Зато на этих пяти маленьких японских кораблей было целых три адмирала! Помимо самого командующего, поднявшего флаг на "Тацуте", был еще вице-адмирал принц Хироясу на эсминце "Кавакадзе" и начальник флотилии контр-адмирала Сато на "Хамакадзе". Только "Амацукадзе" и "Умикадзе" шли без адмиральских вымпелов. Ямай ожидал подкрепления из эсминцев 2-й минной флотилии. Ее начальник контр-адмирал Тацио, следовавший весь вечер за слабейшим русским отрядом, был отозван для атаки главных сил Колчака