Ричард Длинные Руки – фрейграф

– Ладно-ладно. А почему не визжала в диком восторге, завидев столько золота и украшений? Любая другая с ума бы тронулась от таких сокровищ.

– А что толку, – проворчала она, – мы же здесь, в твоей берлоге. Какой толк наряжаться перед рептилем?

– А инстинкты?

Она нахмурилась, глаза засверкали подозрением:

– А что это? Ты на что, гад подколодный, намекаешь?

– Натура, – пояснил я. – Суть женская.

Она помолчала, меряя меня злым взглядом.

– Рептилии все дурные, вижу. Если брать женскую суть, то и королевская дочь должна визжать при виде золота, забыв обо всем. Так? Значит, я все-таки не одна такая.

– Или хорошо воспитанная, – предположил я. – Либо наконец сообразившая, что не в золоте счастье, а в таком вот красавце, как я.

Глава 2

Она фыркнула и, отвернувшись к принцессе, начала с преувеличенным интересом выспрашивать о ее жизни во дворце. Потом мне показалось, что интерес вовсе не преувеличенный, но что Мириам преследует на самом деле, так и не придумал, из-за чего даже немного отложил старт с обрыва.

Принцесса щебетала уже весело и беззаботно, счастливая, что избежала брака с ненавистным Растенгерком. В будущее, как я понимаю, никогда и раньше не заглядывала – не женское дело, в ее жизни все решали за нее, и сейчас она в полной наивной уверенности, что за нее будем решать и заботиться о ней мы двое.

Нежная и чистая, как выкупанный младенец, она чирикает насчет своего бассейна, Мириам слушает так, словно знает, что это такое, суровая и решительная, резкий контраст с этим наивным ребенком, который весь – широко распахнутые в радостном удивлении глаза и приоткрытый пухлый детский рот.

Я перевернулся на спину, балансируя на покатой спине, подрыгал в воздухе лапами, удерживая равновесие. Да и просто потому, что приятно вот так лежать и дрыгать конечностями.

Мириам поглядывала опасливо, не обрушусь ли всей тяжестью на них, принцесса смотрит с интересом, как на огромного щенка, что решил поваляться на зеленой лужайке.

– Мириам, – сказал я благодушно, – ты ничего не хочешь мне сказать?

Она ответила моментально:

– Только то, что ты – рептиль! И гадкая ящерица с крыльями! И гад подколодный.

Принцесса сказала обиженно:

– Мириам, ты чего такая злая? Посмотри, какой он хороший…

– Хороший, – удивилась Мириам. – Что в этой жабе хорошего?

– У него спина в ровных таких пластинках, – объяснила принцесса. – По бокам красивые, пузико все нежное, белое, в чистейшей, как жемчуг, чешуе… А лапы? Чудесные, толстенькие, пальцы с перепоночками, ты только посмотри!..

Мириам лишилась дара речи, а я глядел на нее победно и скалил зубы. Но когда Мириам набрала в грудь воздуха для новой атаки, я сказал поспешно:

– Давай начистоту, Мириам. Я понимаю, человеческое сострадание и прочие нелепые чувства, но все-таки ты чересчур взволновалась, когда прочла перехваченное письмо. Слишком уж!

Она быстро зыркнула на меня и уронила взгляд.

– Больно ты понимаешь в сочувствиях, ящерица.

– Мало, – согласился я. – Так что, не хочешь пополнить мои знания?

– С какой стати, – удивилась она, – буду что-то объяснять ящерице? Пусть даже с крыльями?

– Потому что я понимаю достаточно, – объяснил я, – чтобы понять: простолюдины скорее чувствуют радость, чем горе, когда у высокорожденных случаются неприятности. Тем более она – королевская дочь, а ты – дочь степняка из племени кочевых народов.

– Мы люди, – буркнула она нехотя. – Тем более женщины.

– Ну-ну, – сказал я саркастически, – женщины разве не вредят друг другу?

– Много ты знаешь, – сказала она зло.

– Много, – согласился я гордо. – Потому повелитель драконов земных, небесных, подземных и звездных послал решить судьбу вашей страны именно меня. Любой другой, не раздумывая, просто превратил бы этот край в пепел или погрузил бы под воду.

Она зябко вздрогнула, а принцесса, что проснулась от благородной задумчивости и начала прислушиваться к нашему разговору, спросила неожиданно:

– А ты не та Мириам Сероглазая из рода Огненных Всадников, что отказалась выйти за Растенгерка десять лет назад?

Мириам вздрогнула. Крепкие плечи напряглись, а взгляд, который метнула на принцессу, впервые не был таким покровительственным и даже дружественным.

– Той Мириам давно нет! – Голос ее прозвучал зло и резко. – Мы сейчас занимаемся твоей судьбой.

Я проговорил лениво:

– Интересно, интересно. Я все думал, что вас связывает… Оказывается, один и тот же самец? Ты десять лет тому назад отказалась выйти за Растенгерка, а теперь из весьма примитивной ревности не хочешь, чтобы он женился на Вики?

Она выкрикнула зло:

– Что ты понимаешь, рептилия! Вики чиста, как лилия, но может попасть в руки этой гнуси!.. Это несправедливо!

– Не увиливай, – предложил я. – Что у тебя с этим Растенгерком?

Она раздраженно посмотрела на меня, на принцессу, снова перевела взгляд на меня.