Ричард Длинные Руки – штатгалтер

Еще трижды маги нанесли эти сокрушающие удары, но магия восстанавливается медленно, поспешно отступили за спины арбалетчиков, а те быстро и точно всаживали стальные болты в самых сильных и свирепых воинов врага, а копейщики, уперев тупые концы копий в землю, сдерживали бешеный натиск.

Лучники торопливо хватали воткнутые перед собой в землю стрелы и, быстро натянув тетиву, били уже прицельно с короткого расстояния через головы копейщиков.

Я прорубился до ряда копий, оттуда закричали радостно, а я повернул арбогастра, он сбивает корпусом и топчет копытами, а я раздавал свирепые удары направо-налево…

Ликующий крик нападавших раздался громко, резко и победно, но я почувствовал, что подсознательно ждал чего-то подобного, слишком все идет просто. Занавес исчез, а вместо него появилась дюжина новых воинов.

Сердце мое дрогнуло, таких не хотел бы видеть в числе противников. То, что громадные, ладно, однако от них повеяло настоящей грозной силой и той нерассуждающей мощью, что появляется не на пустом месте, а после бесчисленных боев и сражений, когда одна победа следует за другой, а что такое поражения – неведомо.

Один из наших воинов, сотник Терд из отряда баннерного рыцаря Кенговейна, я его приметил в схватке: дерется с безумной яростью, двигается, как ртуть, вскинул на головой залитый кровью меч.

– Сим победиши!

Он бросился на новых противников, опередив меня. Я заорал и пустил арбогастра следом. Тот мигом обогнал, я сжал ногами его плотное горячее тело покрепче, чтобы не вылететь из седла от мощных толчков, когда он начнет сшибать врагов, как кегли…

…и едва не вылетел из седла через голову, когда арбогастр ударил мощной грудью в одного широкоплечего гиганта. Того сдвинуло на полшага, но не опрокинуло, но я увидел на его лице искреннее изумление, что кто-то посмел и сумел его задеть.

– Не поможет! – крикнул я и нанес удар сверху.

За сверкающим лезвием блеснула, как раскрывающийся серебристый веер, призрачная дуга, но противник непостижимо быстро переместился в сторону, а я снова едва не вылетел из седла.

– Тебе тоже, – ответил он торжествующе.

Острая боль обожгла бок, я инстинктивно прикрыл рукой пораженное место, но сильный удар выбросил меня из седла. Над головой страшно звякнули, столкнувшись, клинки, я откатился в сторону, это Терд, покраснев от натуги и перекосившись, выдерживает давление со стороны противника, тот дожимает, глядя победно ему в глаза.

– Ах ты ж сволочь, – прошипел я.

Вскакивая с земли, я одновременно с силой всадил острие меча Вельзевула в бок противника. На страшный миг показалось, что острый, как бритва, клинок не прорежет стальную кольчугу, однако стальная полоса рассекла ее и дюймов на пять вошла в плоть.

Он охнул, быстро повернул голову в мою сторону, у меня застыла кровь, когда мы встретились взглядами. Сцепив челюсти, я нажал сильнее, клинок вошел почти на две ладони, Терд начал одерживать верх в схватке мускулов рук, а я выдернул меч и тут же отразил сверкнувший клинок слева.

Оставив Терда драться с раненым, я отчаянно сражался сразу с двумя, взвинтив темп, и призвав на помощь все, что знал и умел, но то, что это не люди, ощутил на своей шкуре, получая сотрясающие удары, от которых звон в голове и кровь на губах.

Донеслись яростные крики Азазеля и Нехаштерона, но я ничего не видел, кроме сверкающих клинков, что то и дело пробивают мою защиту. На мне кольчуга гномьей работы, сверху панцирь, который ничем не пробить, как заверил в свое время Атарк, но его уже рассекли в трех местах, а в боку зияет дыра с запекшейся по краям кровью.

К счастью, регенерация срабатывает мгновенно, иначе уже истек бы кровью. И потому я, устрашенный, дрался люто и как никогда сосредоточенно, уходя от ударов и нанося их сам.

Все же меня сбили с ног, я отчаянно вертелся под их ногами, избегая тяжелых клинков, что крошат мои доспехи, затем враги исчезли, Азазель, весь забрызганный кровью, рухнул передо мной на колени.

– Сэр Ричард?

– Жив, – прохрипел я.

Он опустил ладони на стальную пластину на моей груди, взгляд потемнел, а лицо стало отстраненным.

– Сейчас… сейчас…

Я дышал бурно, чувствуя, как затягиваются раны, соревнуясь с панцирем, на котором медленно исчезают глубокие зарубки. Пару раз больно кольнуло в бедро, оказывается, там не просто разрубили защитные пластины, но и вогнали краями в мою плоть, теперь панцирь торопливо восстанавливается от шлема до покрытых мифриловыми пластинами сапог.

– Какой металл, – пробормотал Азазель озадаченно, – я едва-едва сумел… Все-таки вы, люди, уже умеете больше… чем тогда. Но я пока что еще больше…

– Доспехи ковали гномы, – сказал я хрипло.

– Гномы тоже люди, – ответил он. – Встать сможете?

– Попытаюсь, – ответил я. – Хорошо, что не явились все вместе! Их тут было пятеро или я просчитался? Остальные попроще. Из простых, говоря высоким штилем.

– Пятеро из ада, – подтвердил Азазель. – Можете взглянуть. Остальные семеро местные.

Я окинул взглядом место схватки, там с упертым в землю мечом стоит Нехаштерон и рассматривает павших, сам он тоже забрызган кровью, то ли своей, то ли чужой.