Ричард Львиное Сердце: Поющий король

Подсчет убитых показал, что сарацины потеряли ровно вдвое больше, чем крестоносцы. Вряд ли Саладин мог надеяться на то, что в ближайшие дни ему удастся оправиться от столь сокрушительного поражения. Прекрасные кони, подаренные им Ричарду, достались Лейчестеру, Меркадье и де Бриенну, а одно из великолепных багдадских седел король Англии подарил великому магистру тамплиеров, Роберу де Сабле. Тамплиеры в Арзуфском сражении подтвердили свою громкую славу бесстрашных вояк.

Ричард ликовал. Победа была блестящая. А главное — это была его первая — полностью его — победа здесь, в Святой Земле. Победа, которую, в отличие от взятия Акры, никто не мог бы оспорить. Он тотчас послал сэра Леонарда Глостера в Цезарею к Беренгарии, а с ним летописца Амбруаза, который единственный был способен красочно описать сражение.

Горделиво объехав усеянное павшими крестоносцами и сарацинами поле битвы, английский король приказал немного продвинуться вперед по Саронской долине и там ставить временный лагерь, а здесь — хоронить с почестями погибших.

Солнце клонилось к закату, долина наполнялась благоуханиями. Сидя за огромным кувшином с вином, рыцари расслаблялись. Барон Меркадье, довольный тем, что ему достался один из скакунов Саладинова дара, мурлыкал, обгладывая кость:

— И все же все три коня должны были достаться вам, эн Ришар. Вы были в этой битве, как всегда, лучше всех. Скажите, скольких мусульман вы отправили на тот свет собственной рукой?

— Семерых, эн Гюи, — отвечал Ричард.

— Только семерых? — удивился Меркадье. — Я думал, человек двадцать.

— Боюсь, как бы эти кони не оказались Троянскими, — покачал головой Ролан де Дрё. Ему подарка не досталось, да к тому же он был легко ранен и не слишком отличился в битве. Потому и ворчал. Остальные, в отличие от него, пребывали в отменном настроении. Когда Ричард немного захмелел, его попросили спеть про войну гиацинтов и тюльпанов, и Ричард охотно спел эту и другие песни.

На другой день войска крестоносцев двинулись дальше на юг и дошли до Яффы. Увы, сей древнейший город, в котором строил свой ковчег Ной и из которого отправлялся в плавание пророк Иона, предстал взору победителей Арзуфа в развалинах — отступающий Саладин разрушил все, что успел.

— Вот они, Троянские кони, — сказал граф де Дрё.

— При чем тут кони? — удивился Ричард.

— При том, что если бы не они, вы, ваше величество, не благодушествовали бы вчера, а бросились бы в погоню за Саладином, добивая убегающего врага. И тогда у него не было бы возможности развалить Яффу.

— Ничего, мы восстановим ее, — мрачно отвечал Ричард, понимая свою вчерашнюю ошибку.

Как бы то ни было, а Рождество Богородицы крестоносцам пришлось праздновать на развалинах Яффы. Радость вчерашней победы омрачилась, но не сильно. Теперь Ричарду казалось, что он способен в любом другом сражении одержать верх над Саладином. Мало того, тайно он позволял себе думать, что именно заклание двух тысяч заложников в Акре станет мистическим залогом этих грядущих побед. Взор его устремлялся на восток от Яффы, где раскинулось вади Ас-Сарар, разделяющее Саронскую и Сефелскую равнины, — извилистая сухая долина длиной в полтора десятка лье, на дне которой лежала дорога в Иерусалим, заветный Град Господень.

В понедельник девятого сентября Ричард оставил Яффу, ведя за собой только свое, английское войско, состоящее из англичан, нормандцев, аквитанцев и гасконцев. Впереди войска ехало высоко поднятое белое полотнище с красным крестом — знамя Святого Георгия, покровителя Англии. В арьергарде двигался отряд тамплиеров, на белых плащах которых тоже были нашиты красные кресты. И эта рать, ведомая Ричардом, вошла в вади Ас-Сарар и, пройдя за пару часов расстояние в четыре лье, подошла к Лидде — городу, в котором родился Святой Георгий. Увы, и Лидда лежала в развалинах. Саладин, опечаленный и озлобленный после Арзуфской битвы, не пощадил даже церковь Святого Георгия, похоронив под ее обломками гробницу христолюбивого воина-победоносца, коей Ричард мечтал поклониться. Впрочем, мечта его вскоре сбылась. За несколько часов завалы были немного растащены, и обнаружился подземный ход, ведущий в крипту. С молитвами к великому святому мученику король Англии спустился в подземелье, держа в руке зажженный светоч. Ричард оказался в тесноватом помещении, посередине располагалась гробница, на камне которой обнаружилось высеченное изображение Георгия, поражающего копьем змия. Встав пред ним на колени, король Англии прислонился лбом к холодному камню и долго так стоял, словно в надежде услышать что-нибудь, но не услышал и, поднявшись, покинул крипту, приказав снять на пергамент изображение святого.

На другой день, переименовав Лидду в Сен-Жорж-де-Лидд, Ричард отправился в другой важный город, лежащий поблизости в вади Ас-Сарар, уже не чая увидеть его в целости. Так и оказалось — Рамла тоже лежала в руинах.