Риданские истории II

В последующий вечер Лоуренс забрался в кровать в нервном напряжении и предчувствии новой музыкальной программы от невидимого барабанщика. Лоуренс долго не мог сомкнуть глаз, но ближе к полуночи сон поборол его, и тот стал прихрапывать, заложив ладони под подушку.

Бум! Грохот и треск сотрясли гостиную комнату. Казалось, стена рушится под напором тяжелых ударов каких-то металлических предметов. Затем последовал звук упавшего предмета на пол и протяжный, хриплый стон, вырывающийся из чьей-то глотки. Лоуренс подскочил на кровати как ужаленный и скатился с нее на ворсистый ковер. Сердце отбивало бешеный ритм в его груди, пытаясь вырваться наружу через грудную клетку. Кровь пульсировала в висках, голова кружилась. «Грабители!» — мелькнула мысль в сонном мозгу Лоуренса.

Он стал жаться к стене под неясные гортанные стоны и всхлипы, доносящиеся из гостиной. Лоуренс включил в спальне свет. Не сводя широко раскрытых глаз с темного дверного проема, он нащупал в углу за дверью высокую тубу, в которой хранились клюшки для гольфа. Он вынул одну из них дрожащими руками и занес клюшку над головой, приготовившись с размаху как следует врезать любому, кто попытается напасть на него в собственном доме.

Походкой вора он ступил в коридор, прислушиваясь к хрипам. Они все еще исходили из гостиной. Тот, кто мучительно стенал, по-видимому, и не думал покидать ее пределы. Или не мог…

Включая на ходу везде освещение, Лоуренс на мгновение застыл перед дверью гостиной.

— Кто здесь? — стараясь сохранить в своем голосе нотки уверенности, просипел он. — Я вызвал полицию! — соврал он и тут же понял, как он сглупил. У него под боком в спальне лежал мобильный телефон, а он им не воспользовался. Даже не подумал об этом!

— По-мо-ги! — прерывистыми слогами протянул захлебывающийся в приступах кашля голос.

Кажется, Лоуренсу пока ничего не угрожало. В противном случае незнакомец уже давно бы щелкнул курком пистолета. Да и не стал бы так шумно проявлять себя. Осознав это, Лоуренс сделал глубокий вдох, протянул руку за дверь и, нащупав включатель, нажал клавишу. Свет люстры озарил гостиную, и только тогда Лоуренс с занесенной над головой клюшкой сделал шаг в комнату. От увиденного у него безвольно раскрылся рот, а его оружие выпало из рук с глухим стуком о пол.

Его глазам предстало странное зрелище. В том месте стены, где он провел последние две ночи, слушая гулкие удары металла, теперь зияла дыра в полтора фута в диаметре. Куски выбитой штукатурки по краю пролома держались на рваных краях обоев и были похожи на серые тряпичные флажки, которыми украшивают аллеи, парки или уличные сцены, только разноцветными. На полу под самой дырой рыжей грудой беспорядочно валялись кирпичи, а на них — седой старик в окровавленных лохмотьях. Рядом с ним пристроилась блестящая шахтерская кирка с деревянной ручкой. Из груди ночного гостя рвались каркающие хрипы. Он жадно ловил ртом воздух, который затем со свистом выплескивался наружу жалобным воем.

— Ты как здесь оказался, старик? — вскрикнул Лоуренс, не веря своим глазам. — Откуда ты вылез? Что за чудеса?

— Аг-рр-х! — продолжал хрипеть тот, вяло ворочая конечностями среди кирпичей и бетонной пыли. Лоуренс заметил струящуюся по седым буклям его волос алую кровь.

— Лежи тихо, — чуть осмелев, воскликнул Лоуренс. — Я вызову врача. Они помогут…

— Нет! — выдавил из себя тот, отплевывая на пол капельки крови. — Остановись, безумец! Мне уже не помочь! Но я должен передать тебе одну вещь. Подойди ко мне, Торбин… — И он вновь зашелся диким кашлем, да таким, что слабое тело стало содрогаться, будто по нему молотили сразу дюжиной крепких дубин.

— Ты знаешь, кто я? — Лоуренс изумился так, что не сделал и шага в сторону телефона. — Да как ты вообще попал в мой дом? Что все это значит?

— Протяни ко мне свою руку! — судорожно сжимая в нестерпимом приступе кашля костлявыми руками обломки кирпича, прохрипел старик. — Я должен…

— Я тебя не понимаю! — покачал головой Лоуренс и сделал шаг к старику.

— Ну же, я издыхаю!

— Чего же ты от меня хочешь? — закричал Лоуренс, не понимая, как ему поступить теперь. Скорее всего тот прав, врач не успеет оказать несчастному помощь. Но что может он, Лоуренс?

— Дай мне руку!

Мистер Торбин в полном замешательстве протянул к корчившемуся на обломках старику свою ладонь, и тот с неожиданной ловкостью и силой ухватился за нее. Лоуренс вскрикнул от неожиданности и боли, почувствовав на удивление крепкую хватку старика. Его пальцы сжимали ладонь Лоуренса все сильнее и сильнее. Старик перестал трястись и медленно поднимал от пола свое лицо. Сначала его не было видно за водопадом падающих со лба длинных грязных волос. Затем Лоуренс увидел черты лица и содрогнулся от жути. На него смотрел он сам! Как в отражении зеркала, только постаревший на десяток лет и сильно измученный! «Этого не может быть! — пронеслось в голове Лоуренса. — Я не верю!»