Рифейские горы

Пока возился у огня, вроде бы и согрелся. Холод перебрался куда-то внутрь, в глубину лёгких, там скопилась ледяная пустота, а от неё начался кашель. Глухо кашляя в сжатый кулак, неожиданно вдруг вспомнил слова Айгамата-лекаря: «Тебе ни простывать, ни мёрзнуть нельзя… Лёгкие слабые совсем…»

Вспомнил и тут же отмахнулся от них, сгоняя комара со щеки. Глупости это всё! Сколько раз на охоте под дождь попадал — не счесть! И зимой под лёд проваливался — и ничего! Никогда на здоровье не жаловался. И тут — какой-то кашель? Ерунда!

Но сам всё равно снял плащ, растянутый на ветках, прикрывающий огонь со стороны болота, накинул на плечи нагретую, исходящуюся паром ткань, довольно глаза прикрыл.

Тишина убаюкивала, тепло от костра приятно лица касалось, как пальцы любимой женщины. Как руки Айны, ласкающие каждым своим прикосновением.

Он соскучился по ней до боли, до тоски. Вспоминал всё чаще, особенно после того, как чётко продумал себе план побега. Многое, правда, пошло не так, а самое главное в том, что они не смогут ни встретиться, ни увидеться. Айвар возвращался к себе домой, в свою семью. Он так решил с самого начала.

Кто он для неё? Варвар — не более того. Она — принцесса, красивая, как богиня, она привыкла к роскоши с рождения. Вас даже рядом представить сложно.

Может, она уже и забыла тебя? Столько всего произойти успело. Столько времени прошло.

И Лидас… Он вернётся, если всё сложится удачно. Он любит её и, возможно даже, что и простит. И всё будет, как и прежде, как и было до твоего появления в Каракасе.

А как же ребёнок? Он же твой! Твой сын! Твой, но с иданским именем…

Да, надо было Айгамата спросить. Ему многое открыто, он бы, наверно, смог сказать, кто отец этому мальчику. Твой ли он или всё-таки Лидаса, законного мужа?

Мысли вскачь бежали, мысли, наполненные той далёкой-предалёкой жизнью, они не хотели отпускать Айвара. Он и сам себе удивлялся, он про родной дом, про свою семью меньше думал. Вот так да! Прикипел сердцем к аэлийской жизни. Вспоминал всё в подробностях и понимал, что не может отказаться от этого раз и навсегда. Но и жить на положении невольника Кэйдара — это тоже его не устраивало. Нет! Если он и вернётся когда, то только лишь как царевич, как гость, как почётный гость и посол от племени марагов.

Ага, и сразу же Кэйдару в лапы! Он всю душу из тебя вытрясет. Всё-всё припомнит. Каждого из своих погибших воинов. Он же тебя одного виноватым считает. Уверен, ты нарочно заманил их к аранам на истребление. И попробуй докажи, что это не так. Бесполезное дело!

Думал, а сам краем уха уловил шаги по сырой земле, осторожные, крадущиеся.

Кэйдар или Лидас? А может, оба? Легки на помине.

Глаза открыл и встретил ночных гостей изумлённым вздохом. Даже с места, со старой коряги, не поднялся, так и остался сидеть, прихватив края плаща у горла обеими руками…

Лидас понял, что мараг не один, ещё раньше, чем разглядел в сумерках фигуры двух молодых аранских ребят. Голоса услышал на чужом языке и смысл слов, знакомых и не очень.

Они знали друг друга, это Лидас тоже сразу понял, и это удержало его. Интересно стало почему-то понаблюдать за ними со стороны, было в мараге в эту минуту что-то новое, что-то незнакомое Лидасу. Какая-то свобода и простота.

— Кто там? — шёпотом спросил бесшумно остановившийся за спиной Кэйдар. — С кем он там?

Лидас осторожно приклонил пушистую ветку молодой елочки, ответил тоже шёпотом:

— Какие-то араны… Двое. Молодые оба. Но, вроде, не охотники… Хотя-я…

— Откуда они здесь? — Кэйдар нервничал, глядя поверх плеча Лидаса, попробовал подойти ближе. — Он проболтается сейчас!..

— Тише! — Лидас недовольно глазами повёл в сторону Кэйдара, тот тоже держал на одной руке охапку корявых сухих веток, тоже ходил по лесу не зря.

— Кто они такие и что им надо? Откуда здесь люди вообще? — А Кэйдар не унимался, даже чуть голос повысил. Он не мог видеть, как один из аранов, стоявший спиной, обернулся на звук, вглядываясь в полумрак. И тут Лидас различил среди других реплик вопрос, который заставил всем телом вперёд податься, обратиться в слух, забыв обо всём другом:

— Ты один здесь?

Лидас хорошо видел лицо марага в эту секунду: что он скажет? Это отличная возможность избавиться от навязавшихся попутчиков. Ему даже просто намекнуть хватит. А сам он успеет сбежать, для него и болота не помеха.

— Я только эту ночь здесь один, — заговорил Айвар с искренним, располагающим к себе простодушием и жалобой, — господин мой Дайгас на свежину попал. — Он подбородком повёл в сторону гор, там, где обитались знакомые пастухи и царские стада овец. — Барашка там на углях жарят… Пива припасли по такому случаю… Да и какая работа сегодня, столько воды вылилось? Костёр, и тот вон… еле-еле…

— А что ж тебя не позвали? — Гости честно посочувствовали марагу, свежая баранина и пиво — звучит заманчиво для кого угодно.

— Там и своих хватает, — уклончиво отозвался Айвар, пожимая плечами.