Рифейские горы

— Ну, тогда, может, с нами? — Один из аранов приподнял повыше верёвочную петлю, в которой покачивались тушки двух селезней, перехваченные за изумрудные шеи. — Отец не будет против, — добавил другой аран, поддерживая предложение брата.

— Не-е, спасибо. — Айвар рассмеялся, головой покачал туда-сюда. — У меня есть еда с собой. Вон. — Небрежно толкнул носком сапога ближайший мешок, как оказалось, с вещами Кэйдара, но никто этого не понял, кроме Лидаса.

— А один тут ночевать не боишься?

— Не-а… — Айвар снова рассмеялся. — Мне не впервой одному. А завтра утром и Дайгас подъедет. Мы договорились, что я тут его ждать буду…

Они ещё перекинулись несколькими такими же короткими фразами, а потом араны ушли в ту же сторону, откуда появились.

Дождавшись, пока стихнут их шаги по ночному сырому лесу, Лидас вышел к костру. Ветки, что нёс с собой, сложил без лишнего шума чуть в стороне от костра. Кэйдар не был так аккуратен, бросил валежник прямо там, где стоял, сразу же перешёл к главному:

— Кто они такие? Это же араны, да? Что им надо было? Они сказали, что тут делают среди ночи, на болотах?

— У них отец кузнец, из поселковых… Они тут с ним вместе, уже почти неделю. Выжигают железо… — ответил Айвар с неохотой. Смотрел он мимо Кэйдара поскучневшим взглядом, снова серьёзный, угрюмый, деловой.

— Ты знаешь их, да? — это спросил уже Лидас.

— Кто их не знает, сыновей Саттнура? Близнецы, они всюду вместе, — усмехнулся Айвар. Не стал он рассказывать, как приходили они оба в царскую кузню на него посмотреть, познакомиться с новым кузнецом.

Айвар тогда серп правил какой-то поселянке, заточку наложил со встречным наклоном, чтоб как можно дольше остроту держал. А так, оказывается, здесь никто ещё не делал. Вот и потянулись некоторые, кто из любопытных.

— Они не проболтаются? — Кэйдара раздражало спокойствие марага, он так и остался сидеть при их появлении, в плащ закутался, как важный господин, поглядывает кругом.

— Они не знают ничего. А с утра пораньше мы уйдём отсюда. А можно прямо сейчас, если хотите… — Айвар не договорил, закашлялся, стараясь унять кашель, лицом уткнулся в плащ на плече.

— Конечно, так только глухой не услышит, — возмутился Кэйдар. — Любой подходи…

— Мы останемся до утра здесь! — решил за всех Лидас, перебивая Кэйдара. — Надо поесть хоть чего-нибудь, обсушиться, поспать хоть немного… — Он принялся выкладывать на расстеленную тряпку все их съестные припасы, заметил как бы между прочим:- А про баранину и пиво ты неплохо придумал… — Глянул исподлобья на Айвара, а тот ответил с негромкой усмешкой:

— Почему придумал? Когда я был, там и пиво было, и мясо жарили. С собой звали…

— А ты что же?

— Я торопился! — Айвар отвернулся, взялся искать в своём мешке чашку, чтоб налить себе попить горячего из котелка. Надеялся хотя бы этим унять кашель, так возмутивший Кэйдара.

Возможно, он и прав. Ребята-араны и правда могли услышать твой кашель. Ночью в лесу звуки далеко разносятся. А может, и огонь заметили? Ты же сам снял плащ с той стороны, а он как раз прикрывал.

Айвар ел хлеб, запивая его горячим чаем, пахнувшим одновременно и тиной, и поджаристым сухариком. За общий стол, как говорится, его не позвали, хорошо хоть не забыли, выделили неплохой кусок от лепёшки. Может, потому, что Лидас занимался делёжкой? Кэйдар бы, точно, не снизошёл до такого. От него одни лишь зуботычины видел всё время. Он и сейчас, вон, как глазом косится. Встретится взглядом — губы поджимает, и подбородок повыше. Господин, одним словом. Куда нам до вас?

Когда укладывались спать, Кэйдар распорядился:

— За костром присматривай! И спать не смей! Если кто появится, знать дашь. — О том, что обычно в подобных случаях люди караулят по очереди, даже не подумал.

Айвар порядком вымотался за день, но уснуть всё равно не мог, всё мёрз, не мог никак согреться, да и кашель мешал. Так и промаялся до утра. Спать не спал, мучился, ещё и голова разболелась, кроме всего прочего.

От хлеба он отказался — Лидас в ответ лишь плечом пожал, как хочешь, одним словом, но аппетита не было, пить только хотелось. Айвар снова сварил себе чаю, но вместо сухаря бросил пару горстей зелёной ещё совсем клюквы. Пил один, потому как Кэйдар кипятил для себя и Лидаса воду в своей посуде, отдельно.

Так же, держась особняком друг от друга, они собрались, залили костёр, тронулись в путь.

Айвар шёл первым. Он все меры предосторожности принял: зная, что на болоте любое железо привлекает к себе злых духов, свернул плащ пряжкой внутрь и спрятал его в мешок, снял с себя и пояс. Ещё раньше, пока укладывались, вырезал каждому по длинной толстой палке, предупредил:

— Из рук не выпускать. Если провалишься в трясину, поможет…

Засечки на стволах поредевших корявых деревьев намечали условные тропы, которые по-другому среди воды, поднимающейся до колена, проложить было невозможно. Все они уже потемнели, разглядывая их или даже нащупывая пальцами, Айвар медленно продвигался вперёд.