Рихард Феникс. Море. Книга 3

Низкорослый бородач с гиканьем кидался на здоровяка, но тот лишь вяло отпинывался. Казалось, победа была уже у него в кармане, но бородач рискнул. Он бросился влобовую, подпрыгнул, но не так высоко, как раньше. Туда, где должна была оказаться его голова, взлетела нога здоровяка, а низкий уже сжался в клубок, перекатился под противником, выскочил у того за спиной и с разворота влупил под колени. Детина рухнул мордой в землю, так и не успев встать на обе ноги после замаха. Бородач сел ему на поясницу, выкрутил руки ладонями к затылку и крепко держал за большие пальцы всё оставшееся время. Здоровяк, как не бился, сбросить доставучего недоросля не смог. И снова звон монет и радостные вскрики. Громче всех подбадривал мечник, учитель Мауны. Он потрясал кошелём и обещал другу выпивку, если тот продержится до финала.

Кусачие друзья-соперники катались по земле, вяло суча ногами и хныкая. На них даже никто не смотрел. Потому с ударом колотушкой по барабану выбыли оба. Бородач успел вскочить, чтобы пройти в следующий тур. Мару, сбив противника с ног, в этот раз не помог сразу подняться. И оба, не запыхавшиеся, продолжая болтать и посмеиваться, остались на своих местах: горец стоял, а разрисованный полулежал перед ним, закинув ногу на ногу, подперев одной рукой щёку, а другой бурно жестикулируя.

— Ишь, клоуны, — фыркнула дама впереди.

— Зато какие хорошенькие! — вздохнула томно другая.

— Я бы их обоих усыновила, — прогудела третья и достала новую карамельку на палочке.

Ведущий опросил участников и сказал, что третий тур начнётся через десять минут, а не через час, как было условлено. Мауна, Вааи, Зраци, Чиён, Мару, бородач, хрупкая леди и бабища, убившая бандита, рвались в бой. Наскоро выбрали пары. Мауна повернулась к учителю и тот указал на Зраци.

— Вот с ним сразись, девочка моя. Он хорош!

— Ха! Так и сделаю! Иди сюда, лысенький! — красавица приобняла покрасневшего парня за плечи и вывела из строя.

Бабища шагом командира прошлась перед мужчинами и кивнула Вааи, тот польщённо поклонился. Тонкая леди, прикрыв лицо широким расшитым рукавом, ткнула пальчиком в Мару, тот перехватил её под локоть и повёл к трибунам. Та пыталась вырваться, но вскоре сдалась и уже через несколько секунд заливисто смеялась, пока горец её тормошил и забалтывал. Чиёну по остаточному принципу достался бородач. Тень даже не взглянул на соперника.

На поле убрали один ряд внутренних канатов, а другой перевязали по центру, так сражаться могли только две пары. И первыми вышли красивые брат с сестрой со своими противниками, пока остальные, недавно закончившие бои, отдыхали.

«По-бум!» — грохнул барабан и началось.

В кошачьей походке Зраци не уступал Мауне. Но она с ним, казалось, играла как мама-кошка со своим неразумным отпрыском. Бэн, жадно глядящий на них, заметил, что парень не бьётся и в половину показанной ранее силы. Он делал выпад — женщина застывала, но едва их тела должны были соприкоснуться, как Мауна уклонялась, тянула Зраци на себя и наносила резкий удар. Пару раз парень чуть не упал, но, как показалось Бэну, больше намеренно, чтобы использовать тот свой приём: пинок снизу вверх. Но женщина не позволяла, держась сбоку и каждый раз оказываясь не там, куда поворачивался противник. Трибуны верещали, голоса заливали поле, упрашивали кончать котёнка скорее. Но Мауна игралась, и только финальный бой барабана был ей указ.

Со стороны Вааи битва шла жёстче. Бэн узнавал удары, которым учил его дедушка: «Вот таким медведя можно свалить». И этих, противомедвежьих ударов что красавец-мужчина, что его мужеподобная соперница выдавали долгими сериями и, казалось, ни один не попал в цель. Вааи держал у груди руки, подскакивал на носочках, выкидывал сжатый кулак вперёд, втиснув голову в плечи. И в него, едва раскрывшегося, летел кулачище дамы. Но вот раздался глухой стук и женщина покачнулась. На руке её наливался синяк. Вааи отпрыгнул, плечом смахнул пот со щеки. Дама осела, подняла ладони кверху, потрясла головой. Противник опустил кулаки, и Бэн заметил у него длинную ссадину под скулой. Пара фраз, и женщина с трудом поднялась, приняв протянутую руку, тяжело добрела до каната и покинула поле.

— Ну да, сама себя и прогнала, — разочарованно сказала леди впереди Бэна.

— По лицу же нельзя бить, а она заехала. Вот дурочка, — надулась вторая.

— Ах, девочки, — вытянув изо рта карамельку, добавила третья, — ну скажите, кто в здравом уме ударит такого красавчика по лицу?

И снова кивки, колыхание полей шляп. Помощники ведущего хотели усадить даму в лекарском уголке, но она протопала дальше, угрюмо свесив руки, и плюхнулась на скамейку рядом с нарушителем первого блока. Мужик что-то крикнул ей в ухо, и дама легонько ткнула ему локтем в нос. Хлынула кровь. Помощники, как один, неодобрительно качнули головами. Женщина сделала знак готовить розги и для неё.