«Рим». Мир сериала

К. Жуков: До нас дошли только отрывки. О ней много писали современники. Была страшно популярна! Как говорят, большинство песен были посвящены гомосексуализму.

Рабыня начинает подвывать какую-то заунывную песню, но тут выясняется, что она успела скушать…

Д. Пучков: Она вроде макнула, пальцы облизала.

К. Жуков: Да, на кухне попробовала отравленную еду, а Атия, заслушавшись, не успела приступить к принятию пищи.

Д. Пучков: Доза яда хорошая была.

К. Жуков: Да, если там таких размеров чан, а чан показан неслабый — литров на пятнадцать, не меньше.

Д. Пучков: Пайка у Атии серьезная была.

К. Жуков: Мало ли захочется добавки! Рабыня всего лишь палец облизала — и ее так заштырило, значит, там на роту солдат, наверное, яда подсыпали.

Д. Пучков: Минимум.

К. Жуков: Наверное, какая-нибудь вытяжка из дохлой крысы. Быстрой смерти не будет, но откачать в те времена, скорее всего, не получилось бы.

Д. Пучков: Муки примешь — мое почтение!

К. Жуков: Яд был проверенный и общедоступный. Мышьяком вернее, но есть серьезнейший шанс, что не сразу эффект будет. Возможно, придется месяц постоянно выдавать дозу.

Д. Пучков: Подсыпать, да?

К. Жуков: Если человек крепкий, может, и дольше. Если вовремя заметит недомогание и прекратит пожирать мышьяк, так еще и очухаться может.

Д. Пучков: 

Гад!

Д. Пучков: Алфея заворачивает ласты, а служанка Атии кричит: «Яд, наверняка яд!» И Атия сразу все поняла. Выбор-то небольшой, кто подобное мог сделать.

К. Жуков: А учитывая ее горячую любовь и сложные запутанные отношения с Сервилией, долго думать не надо.

Д. Пучков: У Атии оперативная смекалка развита, как ни у кого в этом сериале.

К. Жуков: Да какая там, к чертовой матери, оперативная смекалка, когда кроме Сервилии больше некому?

К. Жуков: А Тит Пулло скачет в поисках Ворена…

Нужно было включить фоном Smoke on the water, потому что (так сказать, по общему эстетическому впечатлению от мизансцены) напомнило, как Пендальф ехал на стрелку с Сарумяном.

Д. Пучков: Хороший фильм.

К. Жуков: Отличный! Я до сих пор иногда пересматриваю, очень нравится. Октавия приходит домой со своей извращенной подружкой Иокастой.

Д. Пучков: Которая ей докладывает, что ее отодрал один из носильщиков отца: «Было непристойно весело, у него пенис, как у коня!» — «Тихо, мать разбудим». — «Что ты ее так боишься? По мне, она вполне безобидная». — «Это ты ее не знаешь».

К. Жуков: В это время из подвала в унисон со словами Иокасты доносятся звуки: «Аааа! Оооо!» — это как раз мама.

Д. Пучков: Мама не подкачала. «Матушка!» — «Октавия!» — «Боги…» — «Как там ее зовут?» — «Иокаста». — «Она на тебя дурно влияет».

К. Жуков: Там с человека шкуру спускают коровьим бичом, а мама постоянно заботится о дочке, молодец!

Д. Пучков: «Что ты делаешь? Кто это?» — «Один из слуг пытался меня отравить». — «Что ты с ними такое делаешь, что они хотят тебя убить?» — «Да ничего, это все Сервилия, думает, раз Антоний уехал, она может делать что хочет». — «Если знаешь, что это она, зачем пытаешь его (мальчонку. — Д. П.)?» Мама объясняет дочке-дуре: «Без пытки признание незаконно» — вот открытие, а?! «Теперь придется отвести Сервилию в суд». — «Нет, я ее убью, а если меня будут судить, скажу, что защищалась. Думаю наперед, понимаешь». — «Это неправильно во многих отношениях, даже не знаю, с чего начать». — «А что мне делать? Кто нас защитит, если не я?» «Я… мне… — кричит Иокаста. — Если вы не возражаете…» — «Не уходи, ты мне нужна как независимый свидетель».

К. Жуков: 

Это высший класс!

Д. Пучков: Ей там совсем дурно. «Уведи ее. Тимон, будем возиться до утра?» Тимон, молодец, наяривает. «Опять потерял сознание? Приведи его в чувство».

К. Жуков: Он там не один, а с ассистентами.

Д. Пучков: Атия ловко подкатывает: «Назови имя, мальчик, назови имя, и я оставлю тебя в живых. Ты же хочешь жить? Скажи — и будешь жить». — «Сервилия…» — «Видишь, не так уж и трудно». И обращаясь к Тимону: «Убьешь — избавься от тела незаметно». Ну, тут двояко, так сказать: сказал — и тебя быстро убьют, пытать не будут. Надо сразу признаться — это самое правильное. Это вроде как даже не пытка, когда выбор стоит: либо убьем быстро, либо будешь мучиться.

К. Жуков: Ну, я думаю, учитывая, как ему перепало (там весь подвал был кровью залит), он не очень соображал, что говорит.

Д. Пучков: Непонятно, чего молчал, раз это за деньги.

К. Жуков: Тут, мне кажется, в первую очередь Атия душу отводила, поэтому его так отмудохали…

Д. Пучков: Я о том, что запираются только люди идейные, а за деньги — какой смысл? Ну да, подослала тварь — что такого-то? Ее и бейте.