«Рим». Мир сериала

К. Жуков: Гастрофет – это арбалет, который заводили, давя животом вниз. Собственно, почему он и называется «гастро». Нет, товарищ. Если на какуюто жестко упертую основу давить вниз, то разовьется несколько большее усилие. Это первое. Второе: там имеется некий рычаг, который развивает еще большее усилие. Третье: человек, имеющий шестьдесят килограммов веса, надавить пузом может очень сильно, потому что это: а) близко к центру тяжести; б) крупные мышцы используются при давлении; в) это удобно: ведь ты не руками своими хиленькими будешь давить, а всем телом. Там была дуга, в которую упирался живот, поэтому можно было больше чем шестьдесят килограммов развивать усилия. И кстати, штука была удобная, потому что классический арбалет нужно поднимать вверх, а это тяжелее, чем давить вниз. Ну да, конечно, усилие огромное развивается, но для этого требуется иметь изрядную физическую силу.

Д. Пучков: А если пузом навалиться, а за низ еще веревку привязать? Пузо давит…

К. Жуков: Видимо, было не нужно. Хватало. Гастрофет – это высокотехнологичное изделие, классная штука.

В фильмах о Римской империи и ее войне с политическими друзьями мы можем слышать, как главнокомандующий отдает приказ лучникам: «Огонь!» Могло ли так быть на самом деле?

К. Жуков: Такой команды быть не могло, потому что команда «огонь» появилась, когда начали использовать огнестрельное оружие, то есть не ранее XIV века нашей эры. Тогда появились первые пушки. Лучникам и всем прочим арбалетчикам кричали на разных языках «стреляй».

Д. Пучков: Я бы заметил вдогонку любителям филологических изысканий, что стрел давно уже нет, а из автоматов по-прежнему…

К. Жуков:

…стреляют.

Д. Пучков: Да.

Вы говорили, что работа, связанная с кровью, считается нечистой. А как же тогда ремесло «война»? Военные тоже взаимодействуют с кровью, да еще и с человеческой. Работа тоже считалась грязной?

К. Жуков: Во-первых, военные не работают, военные служат. Это совсем другое. Работать или не работать, например, цирюльником – это твое личное дело. А военного призывает родина, поэтому, с одной стороны, военный – это почетно. С другой стороны, из-за взаимодействия с человеческой кровью военным, по крайней мере так это преподносилось, нельзя было появляться в пределах священных границ померия, то есть границ города. Как только легион распущен – ты обычный гражданин, добро пожаловать.

Д. Пучков: Ну и существовала, да и сейчас существует, масса очистительных процедур.

К. Жуков: Да.

Д. Пучков: Религиозных.

К. Жуков:

Конечно. И тем не менее это не работа, а служба. Очень почетная.

Если гладиусом по большей части кололи, почему римляне не делали просто граненые шампуры?

К. Жуков: Ну, во-первых, граненым шампуром, если вдруг припрет, не рубанешь. А гладиусом рубануть можно. Во-вторых, граненый шампур – хорошее приспособление для того, чтобы пробивать некие доспехи. Когда противник массово использует железные или иные доспехи, то такая штука может пригодиться. А так как основная часть врагов Рима не имела полного доспеха, то колоть по голому гораздо лучше таким образом, чтобы оставалась широкая рана. Гладиус широкий, 50–60 миллиметров. Большая дырка – есть шанс поразить больше внутренних органов за одно движение. Больше кровотечение – больше, как бы мы сказали, останавливающий эффект, большая летальность. Нет ничего хуже удара отверткой или шилом, потому что оно протыкает все. Но человек успеет тебе еще по морде надавать, прийти домой и только потом обнаружит, что у него селезенка проткнута, и помрет. Но тебе от этого легче не станет, потому что ты уже будешь весь избитый. А если у этого человека какой-нибудь топор в руках, тогда тебе легче уже не будет вообще никогда. Когда появились полные доспехи, естественно, стали массово использовать «панцерштрехеры», как говорят немцы, то есть протыкатели кольчуги – нечто очень узкое, граненое, предельно жесткое в сечении, чем можно ткнуть с большим усилием и пробить защитный покров.

В массовой культуре образ римлян – это легионеры, построившиеся черепахой. Применяли ли они эту черепаху на самом деле так широко? Была ли она действительно так эффективна?

К. Жуков: У меня образ легионера по-другому складывается.