«Рим». Мир сериала

Д. Пучков: «Дорогая матушка, пишу, чтобы попрощаться. Очень жаль, что ты поступила именно так, надеюсь, со временем ты осознаешь всю серьезность своей ошибки. Не сомневайся – я намерен продолжать политическую карьеру. За мою безопасность не беспокойся, я еду на юг в Кампанию, где буду жить у моего друга Агриппы, который там хорошо обустроился. Твой почтительный сын Октавиан».

К. Жуков: Данное письмо – это последнее, если я не ошибаюсь, появление в сериале замечательного актера, который играл молодого Октавиана, потому что потом актера заменили – и герой стал вообще не похож на себя.

Он и на взрослого-то Гая Октавия не похож. Видимо, какой-то консультант или кто-то еще намекнул, что ему уже было много лет, потому что тут ему лет 14–15. Ну, все равно: только что был вот такой, с кудрявой головой, потом вдруг вымахал в тощего жлоба и без кудряшек.

Д. Пучков: Странно.

К. Жуков: Он все время набриолиненный ходит, или что? Куда кудряшки делись? Совсем не похож на повзрослевшего себя. Да и играет он слабее, чем мальчонка.

Д. Пучков: Bad action is bad direction.

К. Жуков: На мой взгляд, не угадали они с одним из центральных персонажей.

Д. Пучков: Ну, по сценарию подличает отлично.

К. Жуков: Оказывается слегка извращенцем.

Д. Пучков: Это мы забегаем вперед.

К. Жуков: Ну а серия заканчивается тем, что дети Ворена уныло едут в лагерь рабов, в котором они неизвестно как оказались. Эраст Фульман их никуда продать бы не смог, так как это римские граждане. Против всех законов он мог бы попытаться мелкого мальчонку продать, потому что непонятно, кто он, – говорить не умеет. Но сестра бы всем сообщила: «Подождите, я римский гражданин».

Д. Пучков: Придите в себя, да.

К. Жуков: «Вот два мальчика – римские граждане, вы что себе позволяете?» И сразу тех, кто попытался их купить, доставили бы в ближайший околоток к вигилам…

Д. Пучков: Лишили лицензии на работорговлю и, возможно, наказали.

К. Жуков:

Покупатели сами бы их отвезли куда надо, потому что тоже были римскими гражданами. Вся эта история высосана из пальца, ее быть не могло.

Ответы на вопросы про вторую серию

Был ли шанс у спартанцев победить римлян?

К. Жуков: Нет. Римляне объявились там, так сказать, всей своей широкой военной ступней, если не ошибаюсь, в 146 году. К этому времени у спартанцев уже не было шансов никого победить, тем более римлян. Они, в общем, и не пытались.

Д. Пучков: Ну, наверное, имеются в виду времена их наибольшей силы. Спартанцы фалангой ходили, да?

К. Жуков: Да.

Д. Пучков: Фаланга – это по-русски бревно?

К. Жуков: Они были мастера бревнирования. Когда-то.

Трудно сказать, кто кого: слон кита или кит слона. Между римским легионом классическим и классической спартанской фалангой прорва времени.

Д. Пучков: То есть изменилось оружие, способы ведения боя?

К. Жуков: Конечно. Если говорить о рассвете легионной тактики (время, о котором нам рассказывают в сериале), то римляне спартанцев затоптали бы, поскольку римлян значительно больше было. Сравните: Рим – это сотни городов, тысячи, десятки тысяч сел и гигантские территории, а Спарта – это всего лишь полис.

Д. Пучков: Городишко, да?

К. Жуков: Город и окрестности. Что они могли сделать? Они отлично выступали у себя там, на Пелопоннесе.

Д. Пучков: Где такие же вокруг.

К. Жуков: Да. Потом они на Пелопоннесе стали соединяться в различные союзы – и, например, Эпаминонд спартанцев победил.

Д. Пучков:

Парфянин?

К. Жуков: Фиванец. Спартанцы были тупыми спортсменами. А Эпаминонд был философом, он придумал организовать суперусиленный правый фланг своего войска…

Д. Пучков: Вот сволочь, а!

К. Жуков: И равномерно растянутую спартанскую фалангу с одного фланга смял – и все на этом закончилось.

Д. Пучков: Ловко.

К. Жуков: Никакой спорт не помог. Они явились на перестрелку с ножами или на поножовщину с жимом лежа.

Д. Пучков: Как это часто бывает у спортсменов, да?

К. Жуков: Да.

Можно ли сказать, что гастрофет имел неустранимый недостаток или ограничение – собственный вес гастрофетчика? Если стрелок весит килограммов шестьдесят, то это и будет потолок по силе натяжения на луке гастрофета.

Д. Пучков: Сразу для бестолковых: это арбалет, да?