Рисующая ночь

— Ты всегда удивлялась, почему тебе досталась странная магия, не поддающаяся классификации, я могу ответить, чью магию ты получила и чей дар получил я.

— Моего отца, — глухо выдавил лорд Дэймон, — в вас сила Владыки Темных.

— Не вся, только части. — Поправил Олив. — Я обладаю даром предвидения, Анита управлением и аккумуляцией любой энергии…

— Я не накопитель, Олив, — запротестовала я. — Моя сила возрастает в определённое время суток и ночи. Но если бы я накапливала, то могла пользоваться всей мощью постоянно.

— Кто из вас и что может, выясните позже. Олив, откуда в вас сила правителя? Откуда…

— В нас ваша сила? — Друг осторожно опустился на пол, тяжело выдохнул. — Двадцать пять или двадцать шесть лет назад убили вашего отца, Дэймон.

— Ложь, — мгновенно среагировал мужчина. — Он умер от болезни.

— Нет, его убили. — Качнул седой головой Олив.

Статуя засветилась, привлекая к себе всеобщее внимание.

— Это ваши слова ложь, — мягко произнес Олив, — среди темных предатель, Дэймон. Человек, который действует осторожно и точно знает, что однажды займет ваш трон.

— Продолжайте, — грузно опускаясь на пол, попросил Владыка, его взгляд был устремлен на статую, которая перестала светится.

Удивительный артефакт эта статуя. Оливу и лорду Дэймону не нужно было к ней прикасаться, чтобы она определила истину и ложь. Подобное я видела впервые. Однако, положа руку на сердце, могу сказать, что на землях темных я многое видела впервые.

— Смерть вашего отца выглядела естественно. Однако, тот, кто убил его не учел поступков вашей покровительницы. Темная Айса не исчезла, как гласят легенды, она оберегала и оберегает своих детей.

— Мы считаем, что она находится там, куда не должна ступать наша нога, — тихо признался Владыка, — только тот, в ком поет кровь повелителя может обратиться к ней.

— Ваш обычай отдавать чашу крови, чтобы получить предсказание — варварский, — прокомментировал Олив, — но действенный.

Я шокировано смотрела на лорда Дэймона. Если я правильно сейчас понимаю, то вон ту чашу, находящуюся у ног статуи нужно наполнять кровью. Откровенно говоря, чашей ее назвать у меня язык не поворачивался, кастрюлей — да, но не чашей.

— За предсказание о дарах вы отдали часть своей плоти, той, что ближе к сердцу.

— Шрам на груди? — каюсь, я не смогла сдержать вопля. — Хороша Богиня, что эта за помощь в обмен на кровь и плоть?

— Анита, не тебе судить, — строго одёрнул меня Олив.

— Да как можно оберегать свой народ, если убиваешь его детей? — все, меня, кажется, покинули последние капли самообладания. — Один, — показываю на Владыку, — не видит дальше своего носа, постоянно оскорбляя людей, которые желают помочь. Вторая, требует кровавую жатву. Да и к тому же, как можно было отдать нам, подданным другого государства, силу повелителя темных?!

— Мы подходящие сосуды. Точнее ты — идеальный сосуд, меня же Темная Айса спасла.

Зародившееся возмущение и желание накричать, лопнули как мыльный пузырь. Внутри меня было пусто: ни любопытства, ни эмоций.

— Я должен был умереть вместе с мамой, — прошептал Олив. — Сила повелителя искала преемника, потому что без особого ритуала не могла перейти к законному наследнику.

— От отца к сыну, — выдохнул Владыка.

— Да. Это не пустые слова. — Подтвердил друг. — Тот, кто убил прошлого повелителя, знал об этом, но не учел, что сила уйдёт с земель и никогда не выберет предателя.

— На что он тогда рассчитывал? — спросила я, но ответа не получила.

— Восемнадцать лет назад тёмный дар нашёл свое пристанище, — Олив смотрел на меня, — а двадцать три года назад я получил часть этой магии — дар предвидения, остальное досталось тебе.

Ядовитая реплика так и не сорвалась с моих уст. Я не понимала природу своего дара, как и не знала до конца его мощь. Мне всегда не хватало конкретики. Да, мне подчинялись стихии. Но только в пиковые моменты я могла творить необыкновенные по своей силе вещи. В остальное же время все ограничивалось малым: зажечь свечу или разжечь костёр, высушить одежду или волосы, заставить распуститься цветок раньше времени и не вымокнуть под дождём, не прибегая к зонту.

Однако… Каков диапазон моего дара? Что ещё я могу, но не знаю об этом.

Улучшение зрения, перетягивание чужой магии и её усвоение…

— Анита, ты адарит.

— Кто?

Владыка тяжело вздохнул. Он не делал попытки подняться с каменного пола.

— Адарит, — послушно повторил мужчина, затем что-то решил для себя и начал рассказывать. — Мне едва исполнилось семнадцать, когда заболел отец. Все целители сбились с ног, но не смогли найти причину болезни. Он угасал. Внешне хворь не сказывалась, а целители утверждали, что и внутри нет повреждений.

Повинуясь неведомому чувству, я села подле ног статуи, а затем коснулась её ступней.

Всё, о чем сказал Владыка, я увидела воочию. Высокий мужчина с длинной косой медленно, придерживаясь за стены брел в какой-то зал. Его лоб покрыло испариной, сухие губы были плотно сжаты. Но видимых ран я не заметила. Складывалось впечатление, что из него вытягивали жизненные силы. Знание пришло с заминкой. Я ошиблась, пусть и немного.