Ритм войны

Он проделал короткое расстояние до своего сундука. Здесь Таравангян заставил себя встать на колени. Штормы, когда стало так больно стоять на коленях ? Его кости стиснулись друг о друга, как пестик о чашу.

Стараясь не обращать внимания на болеутоляющее, он дрожащими пальцами нащупал комбинацию замка, затем отцепил крышку. Он расстегнул обшивку багажника сверху, добрался до потайного отделения и щелкнул потайной защелкой. Это высвободило маленький пузырек с чернилами, который он устроил так, чтобы пролить и испортить содержимое отсека, если в него что-то повредят.

Только после этого он смог ощупать все изнутри и найти страницы. Он осторожно вытащил их. Год назад, во время последнего приступа разведки, он создал это. Несколько вырезанных и переставленных страниц схемы с нацарапанными пометками. Он сжег свою копию самой книги, но оставил вырезанный раздел.

Измученный, он подполз к своему стулу и с трудом сел на него. Хрипя, он схватил старые простыни с Диаграммы, затем попытался отогнать от усталости.

Когда он создавал этот небольшой раздел, он не был таким умным, как в тот особенный день - теперь прошло семь лет - когда он создавал Диаграмму. В тот день он был богом. В тот день, когда он создал этот фрагмент год назад, он считал себя пророком этого бога.

Так кем он был теперь? Священник? Скромный последователь? Дурак? В каком-то смысле было предательством мыслить религиозными категориями. Это был поступок не богов, а людей.

Нет. Бог создал тебя таким, какой ты есть.

Он поднял страницы и прочитал их, прищурившись без очков для чтения. Тесный почерк перечислял инструкции, соединенные с оригинальными частями схемы. Большая часть из них подробно описывала уловку с целью свергнуть Далинара путем тщательного раскрытия секретов - план, разработанный, чтобы поставить беднягу на колени, чтобы настроить коалицию против него. В конце концов, эта уловка только оживила Блэкторн - и усилила его подозрения в отношении Таравангиана. До этого дня они были друзьями.

Таравангиан перевернул эту страницу в пальцах, пытаясь понять, в какое странное существо он превратился, когда стал разумным. Существо, не обремененное сочувствием, способное видеть суть вещей. Но также существо, которое не могло понять контекст

его усилий. Он будет работать, чтобы сохранить людей, в то же время он небрежно заказывал смерть детей.

Умный Таравангян знал как, но не знал почему.

Тупой Таравангян не связывался, не мог быстро запоминать вещи, не умел вычислять в своей голове. В этом документе, призванном деморализовать, опорочить и уничтожить человека, которого он глубоко уважал, тупой Таравангиан нашел боль. К тому времени, как он дочитал ее, он плакал, и усталость сменилась белыми лепестками шамеспрена.

«Все это, - подумал он, -

чтобы спасти горстку людей». Он сохранил Харбрант, продав остальное человечество. Он был уверен, что Одиум нельзя победить. Итак, спасение остатка было единственным логичным путем.

Прямо сейчас это казалось жалким. Умный Таравангян считал себя таким блестящим, таким мастерским, но это было лучшее, что он мог сделать?

Это была опасная мысль. И бессмысленно. Разве он не отругал Мралла за этот самый аргумент? Им нужно было сосредоточиться на том, что они могли сделать. Умный Таравангян это понимал и добился этого.

Тупой Таравангян вместо этого оплакивал всех людей, которых он потерпел. Все люди, которые умрут, когда Одиум обыщет мир человечества.

Таравангян посмотрел на записи и сегодня увидел в них что-то новое. Небольшой комментарий о конкретном человеке. Почему именно Диаграмма не видит Ренарина Холина?

заметки прочитаны. Почему он невидимый?

Умный Таравангян быстро отошел от этого вопроса. Зачем тратить время на мелочи, которые вы не можете решить? Тупой Таравангиан задержался на этом, вспоминая более позднее время, когда его посетил Одиум. Одиум показал что-то Таравангиану, а Ренарин … Ренарин Холин появился как цепь затемненных, невидимых будущих.

Вокруг Таравангяна повозка стала светлее. Он выругался себе под нос, быстро сложил бумаги и спрятал их в кармане своей мантии. В одно мгновение штурмовик растаял - стены исчезли в ярком золотом свете. Пол изменился, и Таравангиан обнаружил, что сидит в своем кресле на сияющем поле, земля сделана словно из чистого золота.

Перед ним стояла фигура - человек двадцати футов ростом со скипетром. У него были черты лица Шина, а волосы и борода были полностью золотыми, как если бы он был Ириали. Одеяния Одиума были более богато украшены, чем в прошлый раз, красно-золотые, с мечом, привязанным к поясу.

Это была презентация, предназначенная для ошеломления и трепета, и Таравангян не мог не задохнуться. Это было так великолепно. Он заставил себя встать со своего места, снова упал на болезненные колени, склонил голову, но не смог оторвать глаз от великолепного зрелища.