Ритм войны. Том 1

– Твой дядя считает, что он подвел Адолина и Ренарина в детстве, проведя так много времени в походах и так мало времени с ними, когда они были маленькими. Теперь он намерен наверстать упущенное. Я могу понять его чувства, но… просто присмотри за ними обоими ради меня, пожалуйста.

Ясна вернулась в паланкин, Навани отступила. Знамена трепетали на ветру, издавая звуки, похожие на аплодисменты, пока лучшие солдаты Далинара выстраивались рядом с ним, королевой и Таравангианом. Несмотря на то что холодный воздух пронизывал ее шаль, Навани была полна решимости остаться и наблюдать, пока не получит известие через даль-перо, что они прибыли в Азир.

Пока она ждала, подошел Себариаль. Дородный бородач стал носить одежду более подходящую к его внешнему виду: что-то напоминающее наряд тайленского купца, с брюками и жилетом под длинным кителем офицера-алети, который носили расстегнутым. Навани не знала, стоит ли приписывать превращение Палоне, или Адолин наконец добрался до великого князя – но это было заметно лучше, чем ансамбль на основе такамы, который когда-то любил Себариаль.

По приказу Далинара на войну отправилась бо́льшая часть великих князей. Такова была традиция алети: быть предводителем народа, по сути, то же самое, что быть полководцем. Если король шел на войну, за ним следовали великие князья. Это настолько укоренилось в них, что трудно было вспомнить, что другие культуры – как азирцы, так и тайленцы – поступали иначе.

Из прежних великих князей мало кто остался. Пришлось заменить Ваму, Танадаля и – совсем недавно – Садеаса дальними отпрысками, верными Далинару и Ясне. Но создать репутацию и княжество в изгнании было непростой задачей. Сын Ройона не справлялся с обязанностями именно по этой причине.

Они могли рассчитывать на Аладара, Себариаля и Хатама. Бетаб и его жена последовали примеру этих троих, и единственным оплотом враждебности остался Рутар – последний обломок фракции Садеаса, действующей против Далинара. Навани разглядела его со свитой: они готовились отправиться с войском Далинара.

Рутар обязательно создаст проблемы, но Навани предполагала, что Ясна скоро придумает, как с ним справиться. Ее дочь ненавидела незаконченные дела. Оставалось лишь надеяться, что Ясна обойдется без лишнего драматизма.

Себариаль оставался, чтобы помогать управлять башней. И с ним были связаны особые трудности.

– Итак, – сказал он Навани, – делаем ставки на то, сколько времени потребуется Таравангиану, чтобы всадить нам нож в спину?

– Тише.

– Дело в том, – продолжил великий князь, – что я уважаю старого дурака. Если удастся прожить такую же долгую жизнь, могу себе представить, как я и сам раскину руки, чтобы попробовать захватить весь мир. Я имею в виду… чем тут можно рисковать?

– Своей честностью.

– Это качество не мешает людям убивать, светлость. Оно просто заставляет их подыскивать разные оправдания.

– Твои речи бойкие, но бессмысленные. Ты действительно хочешь уравнять с точки зрения морали завоевание территорий и сопротивление Приносящим пустоту? Ты правда веришь, что поступки честного человека и убийцы равнозначны?

Он усмехнулся:

– Вы прижали меня к стенке, светлость. И похоже, обнаружили мое единственное по-настоящему слабое место: на самом деле прислушались к тому, что я говорю. Вы, возможно, единственный человек на всем Рошаре, который воспринимает меня всерьез.

Свет взвился кольцом вокруг платформы Клятвенных врат. Письмоводительница стояла рядом со своим рабочим местом, ожидая, что по даль-перу подтвердят прибытие войска.

– Я не единственная, кто воспринимает тебя всерьез, Туринад, – сказала Навани Себариалю. – Есть, по крайней мере, еще кое-кто.

– Если бы она воспринимала меня всерьез, светлость, я был бы женат. – Он вздохнул. – Я не могу понять, считает ли она меня недостойным ее или каким-то образом решила, что великий князь не должен жениться на женщине ее положения. Когда я пытаюсь вытянуть из нее ответ, он никогда не бывает ясным.

– Возможно, ни то ни другое.

– Тогда я в полной растерянности.

Письмоводительница сменила флажки у своего рабочего места. Зеленый – перенос успешно состоялся; красный чуть ниже – люди все еще покидают другую платформу, и она пока не готова принимать новую партию.

«Еще одно применение знаменам», – подумала Навани. Иногда они могли быть эффективнее даль-перьев. Посмотреть вниз с двадцатого этажа и увидеть флаг можно гораздо быстрее, чем написать вопрос и получить ответ.

Репутация тоже была своего рода знаменем. Ясна создала самобытный образ. Люди на другом конце света знали о ней. Далинар сделал то же самое. Не так намеренно, но с равным эффектом.

Но какое знамя хотела поднять Навани? Она повернулась и вместе с Себариалем пошла к башне. Первоначально она приехала на Расколотые равнины, погнавшись за чем-то новым. Другой жизнью – той, которую она хотела, а не той, которую, как ей казалось, должна была хотеть. И все же здесь она обнаружила, что делает то же самое, что и раньше. Управляет королевством вместо мужчины, который был слишком велик, чтобы тратить время на простые повседневные дела.