Ритм войны. Том 2

Оказалось, фермер мог сделать зерна, положив их в землю, ожидая, пока растения вырастут, а затем взяв больше зерен из стеблей. Зная это, пес одолжил немного и сделал то же самое, сопровождая старшего сына фермера на его ежедневной работе. Пока юноша работал, пес двигался рядом с ним, выкапывая лапами ямки для зерен и осторожно сажая их пастью.

Каладину забавно было наблюдать за работой пса. Не только потому, что животное проделывало все это лапами и мордой, но и потому, что земля расступалась, когда собака ее рыла. Она была не из камня, а из чего-то другого.

– Это в Шиноваре? Сигзил рассказывал мне о такой земле.

– Цыц, – сказал Шут. – Ты все еще не должен встревать. Старший сын фермера находил действия собаки довольно забавными, а затем невероятными, поскольку пес выходил каждый день в поле, сжимая в зубах лейку, и поливал каждое зернышко, как это делал фермер. Он научился пропалывать сорняки и удобрять почву. И в конце концов пес был вознагражден собственным небольшим урожаем разноцветных зерен.

Вернув то, что он позаимствовал у фермера, пес намочил шкуру и стал кататься в зернах, приклеивая их ко всему телу. Затем он явился к другим собакам.

«Вы восхищаетесь моими чудесными новыми чешуйками? – спросил он своих собратьев-животных. – Разве я не похож на дракона?»

Они, в свою очередь, посмеялись над ним.

«Это не чешуя! – сказали они. – Ты выглядишь очень глупо. Лучше привыкни быть обыкновенной собакой».

Не сводя глаз с иллюзии, Каладин положил в рот ложку тушеного мяса. Колыхание цветов завораживало, хотя он должен был признать, что собака, покрытая зернами, действительно выглядела по-дурацки.

– Пес ускользнул обиженный, чувствуя себя глупо. Он не справился со своей первой задачей – заиметь чешую, как у дракона. Пес, однако, не испугался. Конечно, если бы он мог говорить величественным голосом дракона, они бы все поняли. И потому пес теперь проводил свое свободное время, наблюдая за детьми фермера. Их было трое. Старший сын работал в поле. Средняя дочь ухаживала за животными, а младший был слишком мал, чтобы помогать, но зато учился говорить.

Шут заставил появиться семью, работавшую во дворе, – жену фермера, которая была выше его ростом. Юношу, долговязого и усердного. Дочь, которая обещала однажды стать такой же высокой, как мать. Ребенка, который ковылял по двору, – и все присматривали за ним, занимаясь своими делами.

– Это слишком просто, – заметил Шут.

– Слишком просто? – переспросил Каладин, рассеянно откусывая еще кусок тушеного мяса.

– В течение многих лет мне приходилось обходиться намеками на иллюзии. Предполагаемыми сценами. Оставляя бо́льшую часть воображению. Теперь, имея возможность делать больше, я нахожу это менее удовлетворительным.

Так или иначе, пес решил, что лучший способ выучить язык людей – это изучить их младшего ребенка. Пес играл с малышом, оставался с ним и слушал, как он начинает складывать слова. Пес также играл с дочкой, помогал ей во дворе. Вскоре он обнаружил, что может понять ее, если постарается. Но он не мог произнести ни слова.

Он так старался говорить, как они, однако его пасть была не приспособлена к такой речи. Его язык не был похож на человечий. В конце концов, наблюдая за высокой и серьезной дочерью, он заметил, что она может писать слова на бумаге.

Пес пришел в невероятный восторг. Вот он, способ говорить, не имея человеческого языка! Пес присоединился к ней за столом, где она занималась, изучая буквы. Он много раз терпел неудачу, но в конце концов научился сам выцарапывать их в грязи.

Фермер и его семья сочли это удивительным трюком. Пес был уверен, что нашел способ доказать, что становится драконом. Он вернулся к другим собакам в поле и показал им свое умение, написав их клички на земле.

Они, однако, не могли ничего прочесть. Когда пес объяснил, что такое письменность, они рассмеялись.

«Это не громкий и величественный голос дракона! – сказали собаки. – Эти слова такие тихие, что никто их не слышит! Ты выглядишь очень глупо. Лучше привыкни быть обыкновенной собакой».

Они оставили пса смотреть на написанное, а дождь начал смывать буквы. Он понял, что собаки правы. Он не мог говорить гордым и сильным голосом дракона.

Образ собаки под дождем показался Каладину слишком знакомым. Слишком личным.

– Но надежда еще оставалась, – продолжил Шут. – Если бы пес смог летать! Если бы он смог совершить этот подвиг, собаки признали бы его превращение.

Эта задача казалась еще труднее, чем две предыдущие. Однако пес заметил в сарае любопытное устройство. Фермер привязывал тюки сена веревкой, а затем поднимал или опускал их с помощью блока, прикрепленного к стропилам.

По сути, это был полет, не так ли? Тюки сена поднимались в воздух. И вот пес научился сам тянуть веревку и изучил механику устройства. Он обнаружил, что блок можно уравновесить грузом с другой стороны, что позволяет медленно и безопасно опускать тюки сена.