Ритм войны. Том 2

Они замолчали. И, буря свидетельница, Тефт знал, что вопрос задан не из праздного любопытства. Солдаты нечасто о таком думали. Прямо здесь, прямо сейчас, должен ли я сражаться? Есть ли лучший способ?

Тефт набрал полную ложку супа.

– Сигзил когда-нибудь рассказывал вам, ребята, как из-за меня был убит мой отец?

Остальные обитатели комнаты повернулись и уставились на него с отвисшими челюстями. Тефт знал, что слухи о его поступке ходили среди членов Четвертого моста – и в прошлом он огрызался на людей, которые задавали вопросы. Шквальные дурни.

– Что? – спросил Тефт. – Это случилось очень давно. По большей части я с этим справился. И человек не должен прятаться от того, что он сделал. Надо проветривать такие воспоминания.

Он принялся за суп, но обнаружил, что аппетит пропал. Отставил миску в сторону. Фендорана накрыла его руку своей.

– Ты был… молод, не так ли? – осторожно спросил Каладин.

– Мне было восемь, когда умер мой отец. Но проблемы начались гораздо раньше. Думаю, какие-то путешественники познакомили жителей моего родного города с этой идеей. Не совсем города. Может быть, вы о нем слышали. Талинар. Нет? Хорошее место. Пахнет цветами. По крайней мере, на моей памяти. Так или иначе, жители Талинара начали устраивать тайные собрания. Говорили о запретном. О возвращении Сияющих Отступников.

– Как ты думаешь, откуда они узнали? – спросил Каладин. – Ты дал мне буресвет, когда я умирал, – а ведь я сам не понимал, что делаю.

– Мы с Тефтом привыкли думать, – сказала Фендорана, – что группа, посетившая родной город Тефта – Предвидящие, как они себя называли, – были слугами какого-то важного светлоглазого в Холинаре. Может быть, они подслушали, что задумали люди вроде Амарама, и сбежали. Только…

– Только это было сорок пять лет назад, – подхватил Тефт. – А когда я спросил светлость Шаллан о группе, в которую входил Амарам, то по всем ее сведениям выходило, что они начали действовать меньше десяти лет назад. Но это другая история. Я лишь хотел сказать, что сам встречался с главарями только один раз, когда родители привели меня на церемонию посвящения.

Он вздрогнул от воспоминаний. Богохульные песнопения, закутанные в темные одежды фигуры со сферами, прикрепленными к маскам, чтобы изобразить светящиеся глаза – все это напугало маленького Тефта. Но худшее было впереди. Хуже всего было то, что они творили, пытаясь стать Сияющими. То, к чему они подталкивали соратников. Его мать стала одной из таких…

– Все обернулось очень плохо, – сказал Тефт. – То, что делали мои соплеменники… мои родственники… В общем, мне было около восьми, когда я пошел к градоначальнику. Я рассказал ему, думая, что он просто прогонит из города худших смутьянов. Я не понимал…

– Какой нан был у твоей семьи? – спросил Каладин.

– Шестой. Вроде бы достаточно высокий, чтобы избежать казни. Моя мать к тому времени уже была мертва, а отец…

Он взглянул на остальных и ощутил их сочувствие. Нет уж, шквального сопереживания ему не нужно.

– Не смотрите на меня так. Как я уже сказал, это было очень давно. В конце концов я записался в армию, чтобы уехать из родного города. Случившееся преследовало меня долгое время. Но в конечном счете знаете что? Келек свидетель, сейчас шквальную правду расскажу. Благодаря тому, что сделали и чему научили меня мои родители, я смог спасти тебя, Кэл. Они победили. Они оказались правы.

Он взял миску с супом и заставил себя есть.

– Мы не можем видеть будущее, как Ренарин. Мы должны делать то, что считаем лучшим, и будь что будет. Только это и по силам человеку.

– Ты думаешь, надо продолжать сражаться? – спросил Рлайн.

– Я думаю, – сказал Тефт, – надо спасти этих Сияющих. Может быть, нам и не следует сражаться, но мы должны их вытащить. Мне не нравится, чем попахивают ваши рассказы. Их там разложили рядами и охраняют? Враг замышляет что-то сделать с нашими друзьями.

– Я могу их разбудить, – предложила Крадунья. – Но они не смогут сражаться. И мне понадобится целая куча еды. Размером… с чулла.

– Если мы разбудим их, – сказал Рлейн, – нам не придется сражаться. Мы сбежим.

– Как? – спросил Каладин. – Нам не добраться до Клятвенных врат.

– Там есть окно, – сказал Рлайн. – В лазарете. Может быть, мы сумеем его разбить и выбраться наружу.

– Пролетев сотни футов? – напомнил Каладин.

– Этот способ может вывести ветробегунов из-под влияния башни, – проговорил Тефт. Прыгнуть в пропасть, не зная, восстановятся ли силы, прежде чем достигнешь дна… – Я бы попробовал и доказал, что это возможно. А вы сможете понаблюдать. Если я взлечу где-то вдалеке, последуете моему примеру.

Каладин потер лоб.

– При условии, что мы сможем разбить стекло… получить достаточно буресвета, чтобы наполнить им ветробегунов… и они окажутся достаточно сильными, чтобы после столь долгого периода недееспособности попытаться сделать нечто настолько безумное. Слушайте, мне нравится, что мы изучаем варианты, но не будем спешить с выводами.

Тефт кивнул:

– Ты офицер, тебе и решать.

– Я больше не офицер.