Ритмы Евразии: Эпохи и цивилизации

Эти роды охватывали население Монголии уже только в принципе. В связи с разложением общины имелось множество людей, которых тяготила ее дисциплина, при которой фактическая власть принадлежала старейшинам, а прочие, несмотря на любые заслуги, должны были довольствоваться второстепенным положением. Те бахадуры, которые не мирились с необходимость быть на последних ролях, отделялись от общин, покидали свои курени и становились «людьми длинной воли», или «свободного состояния» (в китайской передаче – байшень – «белотелые», т.е. «белая кость»). Судьба этих людей часто была трагична: лишенные общественной поддержки, они принуждены были добывать себе пропитание трудоемкой лесной охотой, которая в отличие от облавной, степной, менее прибыльна. К тому же монголы обычно не ели перелетных птиц и лишь в крайнем случае употребляли в пищу рыбу.

Чтобы добыть конину или баранину, изгнанникам приходилось систематически заниматься разбоем. С течением времени они стали составлять отдельные отряды для сопротивления организованным соплеменникам и искать вождей для борьбы с родовыми объединениями. Численность таких групп неуклонно росла. Наконец, в их среде оказался сын погибшего племенного вождя, потерявший состояние и общественное положение, член знатного рода Борджигинов Тэмучин, впоследствии ставший ханом с титулом Чингис [153, с.207]. Эти события привели затем к объединению ряда монгольских и тюркских племен в единую военную державу. Инертные, или пассивные, члены рода подчинились «людям длинной воли».

Первыми врагами монголов оказались чжурчжэни. Первая их война (1135–1147) окончилась победой монголов. Чжурчжэни, связанные войною с Китаем, обязались платить дань. В 1161 г. они возобновили набеги на степь «для уменьшения рабов и истребления людей» [41а), с.227], закончившиеся в 1189 г. без реального результата. В решающей, третьей войне (1211–1235) китайцы империи Сун выступили против чжурчжэней как союзники монголов, однако потерпели ряд поражений, и вся тяжесть войны легла на плечи монголов. Но после того, как монголы победили чжурчжэней, китайцы потребовали от монголов передачи им земель, отнятых у чжурчжэней. Попытка договориться кончилась тем, что китайцы убили монгольских послов. Это вызвало длительную войну, осложненную для монголов тем, что их конница не могла развернуться в джунглях Южного Китая и была бессильна против китайских крепостей. Перелом наступил лишь в 1257 г. вследствие рейда Урянгхадая, который с небольшим отрядом вышел через Сычуань к Индокитаю и поднял местные бирманские, тайские и вьетнамские племена против сунцев. Так малочисленные монголы победили огромный Китай, объединив те дальневосточные народы, которые не соглашались стать объектом китаизации. К 1279 г. все было кончено [290а), с.447]. Но кончились и успехи монголов. За 80 лет постоянной войны погибли многие «люди длинной воли» и их потомки. Монголия опять превратилась в нищую страну с огромным довеском в виде Китая. Приобретение такого «довеска» не пошло на пользу монголам. Слишком различались между собой эти две страны [193а)]. Хан Хубилай, основатель династии Юань, велел засеять один из дворов своей резиденции степными травами, чтобы отдыхать в привычной обстановке.

Китайцы долгое время не ели молочных продуктов, чтобы не походить на ненавистных им степняков. Не произошло даже частичной ассимиляции, ибо монголо-китайские метисы чаще всего извергались из того и другого этноса, вследствие чего гибли. А ведь с мусульманами и с русскими монголы охотно вступали в браки. Только лиц иудейского вероисповедания монголы чуждались больше, чем китайцев: освободив от податей духовенство всех религий, они сделали исключение для раввинов, с которых налог взимали [239, с.159]. Ожесточение китайцев против монголов вылилось в ряд восстаний. Одно из них, движение «красных повязок», началось в 1351 г. с того, что по знаку тайной организации «Белый лотос» монгольские воины, находившиеся на постое, были зарезаны в постелях хозяевами домов [34а), с.425–426]. Годовщина этого события доныне отмечается китайцами как национальный праздник.