Ритуал привлечения денег

«Все. Это конец. Сейчас он его убьет. И до реки ты, Дрон, не дотянешь. Ну кто тебя за язык тянул. Хоть бы уж промолчал, и то лучше было бы», – в отчаянии думала я. Но Зиничев не разозлился. Наоборот, он даже повеселел после пламенной речи Дрона.

– Ну, вот. Что и требовалось доказать. Мы с тобой из одного теста, дружок. Тот парень, которого я прирезал, тоже не был человеком. Забыл, как он к девчонкам приставал? Или ты думаешь, он их мороженым угостить хотел? Да если бы я его не убил тогда, кто знает, сколько жизней он успел бы загубить, – довольный собой, разглагольствовал Зиничев.

– Поглядите на него, какое благородство. Прямо санитар леса, – язвительно произнес Дрон. – Только вот один нюанс. Я ненавижу тебя не за то, что ты убил того бедолагу. Я ненавижу тебя за то, что по твоей вине погиб прекрасный человек, мой и твой друг, между прочим.

– Это уже лирика, – помрачнел Зиничев и, потеряв интерес к беседе, приказал Ермошке: – Засунь ему кляп в рот. Пора выдвигаться.

Ермошка послушно выполнил приказ. Заткнув рот Дрону, он захлопнул багажник и спросил:

– Куда везти-то?

– В его занюханную деревеньку. Так правдоподобнее будет. Он всегда в одном и том же месте рыбачит. Возьмем удочки его, лодку на середину реки отгоним, сбросим там и отвалим. А когда его выловят, то решат, что он сам утонул. За снастями потянулся или еще по какой причине. Короче, обставим все как несчастный случай, – сообщил свой план Зиничев.

– Далековато ехать-то. Вдруг гайцы тормознут? В багажник полезут, а там он? – забеспокоился Ермошка.

– Да чего ты боишься? Я тебе денег дам. Если что, откупишься. Сунешь гайцам пару тысяч, так они к тебе еще эскорт приставят, чтоб с ветерком до нужного места добрался. И багажник твой никому не нужен будет.

– А ты что делать будешь? – продолжал расспрашивать Ермошка.

– С тобой поеду. Моя машина слишком приметная. Да и незачем обе машины светить, – ответил Зиничев. – Не забывай, я сейчас совсем в другом месте нахожусь. Добропорядочный семьянин проводит свой досуг в обществе отпетых проституток. Как тебе такая отмаза? У дружка моего укромный домик для увеселительных мероприятий в этих местах, он обещал, что девочки будут сговорчивые. Я ему проплатил, что положено. А туда этих остолопов послал, что журналиста пасли. Пока парни отрываются, мы с тобой дело закончим, и туда. Если к нам какие вопросы будут, девочки подтвердят, что мы с ними сутки напролет кувыркались.

– Скорее бы уж все закончилось, – озабоченно произнес Ермошка.

– Да не бери ты в голову. Или мало я тебе заплатил? Так ты скажи, я добавлю.

Голос Зиничева был ровный, даже доброжелательный, но Ермошка почему-то вздрогнул.

– Ты что, Толян, я ж на твоей стороне. И денег мне достаточно. Просто баба та из головы не выходит. Чует мое сердце, не даст она нам спокойно жить, – произнес Ермошка.

«А вот тут я с тобой согласна, – отметила я про себя. – Спокойной жизни ни у тебя, ни у твоего подельника больше не будет». Я украдкой посмотрела на часы. С момента моего разговора с полковником прошло почти полтора часа. На дорогу от Тарасова до Большаковского у меня ушло три часа с гаком. Если полковник будет гнать своих людей на предельной скорости и с мигалками, то все равно раньше чем через полчаса на место не прибудет. Да еще глухомань эту найти надо, а тут уже с мигалками не поедешь. Надо как-то задержать отъезд Зиничева или спешно звонить полковнику и предоставлять новые координаты. Может, лучше пусть едут? В дороге они с Дроном ничего не сделают, а где находится его домик, я знаю. К тому же, от Тарасова до рыбацкого домика гораздо ближе. И неотвязно следовать за машиной Ермошки мне не придется. Смогу даже раньше их туда добраться, если постараюсь. Но это большой риск. Кто знает, что еще взбредет в голову Зиничеву.

Пока я размышляла над тем, как лучше поступить, Зиничев громко сказал:

– Пойду дойду до машины. Надо документы с собой на всякий случай прихватить. Заодно до реки спущусь, воды наберу костер залить. Нам только пожара сейчас не хватает. А ты Дрона карауль. От машины ни ногой.

Ермошка кивнул и уселся на багажник, всем своим видом показывая, что понял приказ. Зиничев направился к кустам, из-за которых виднелся корпус его автомобиля. На полпути он обернулся и пригрозил:

– Смотри тут, без глупостей. Если что, ты меня знаешь.

Ермошка поежился, но ответил твердо:

– Не дури, Толян. Мы ж с тобой столько лет вместе. Неужто ты думаешь, что я стану за твоей спиной что-то делать?

Зиничев ухмыльнулся и ушел. Я видела, как он покопался в бардачке, потом перешел к багажнику, достал оттуда ведро и удалился к реке. По дороге он начал насвистывать себе под нос веселую мелодию.