РОБЕРТ ГИСКАР

(фрагмент трагедии)

Перевод с немецкого Б. Пастернака

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Роберт Гискар[1], герцог Норманнский[2].

Роберт[3], его сын, норманнский принц.

Абеляр[4], его племянник, норманнский принц.

Цецилия[5], герцогиня Норманнская, супруга Гискара.

Елена, вдовствующая императрица Византийская[6], дочь Гискара и Абелярова невеста.

Старец, норманн.

Отряд выборных воинов, норманны.

Народ, норманны.

Сцена: кипарисы перед холмом, на котором стоит палатка Гискара, в норманнском лагере перед Константинополем. На переднем плане горят костры, питаемые время от времени ладаном и другими крепко пахнущими куреньями. Позади, в глубине, виднеется флот.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Показывается отряд норманнских выборных в праздничных военных нарядах. Их провожает толпа народа.

Народ(в беспокойном движении)

Отцы, с горячей жаждою спасеньяК Гискару мы сопровождаем вас.Десницей божьей вы руководимыИ ангелами, если вам удастсяПоколебать упорную скалу,Бесплодно омываемую пенойСмятенных и волнующихся войск.Стрелой громовой бейте, чтоб тропаОткрылась нам и вывела из станаУжасного. Когда из лап чумы,Натравленной на лагерь жутким адом,Он нас не вырвет тотчас, этот крайВсплывет средь моря гробовым курганомУсопшего народа. Далеко

Распростирающимися шагами,Отталкивая встречных по пути,Бредет чума и чадно дышит в лицаОтравою зловонно-вспухших губ.Куда ни ступит — пепел. Конь и всадникМгновенно рассылаются. ДрузейПугает дружбой; жениха — невестой;Родным ребенком любящую мать.Ее слыхать — склонись к холму и слушай:Она заводит плач по пустырям,Где хищники над падалью ширяютИ тучами, затменьем дню грозя,Бросаются, бушуя, на несчастных.Чудовище настигнет и его,Бесстрашно бросившего страху вызов,И если не отступит, он возьметТогда не кесарийскую столицу[7],А только камень гробовой. На нем,Взамен благословенья, взгромоздитсяКогда-нибудь проклятье наших чад

И с громовой хулой из медной грудиНа древнего губителя отцов,Кощунственное, выроет когтямиГискаровы останки из земли.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Те же и старец.

Воин

Поди сюда, Армин.

Другой

Толпа реветИ пенится, бичуемая страхом,Как океан.

Третий

Порядок наведи.Того гляди, палатку опрокинут.

Старец (народу)

Долой все бесполезное! К чему

Здесь женщины и дети? Лишь двенадцатьИзбранников, а остальные — вон.

Норманн (из народа)

Дай нам…

Женщина

Дай нашим воплям…

Старец

Вон, сказал я. Вы, кажется, не прочь явить емуЛичину мятежа? Хотите вы,Чтоб я с Гискаром говорил, — хотите?

Норманн

Хотим, почтенный старец. Только тыОдин, ты заводи с ним речь. А еслиОн будет глух, безжалостен — тогдаПриставь к его ушам железный рупорНародного смятенья и гремиЕму о долге в уши. — Мы терпелиВсе, что способен вытерпеть народ.

Первый воин