Родиться Царём

— Вон видишь, дым за штабелем валит? — показал Толик на разобранный на половину штабель, — это Тореро курит, ждёт тебя уже полчаса по срочному делу.

Олег пошёл за штабель. Действительно там усевшись на колодку, сидел Тореро и покуривал свою неизменную трубку:

— Я постель поменял всю, и даже кровать другую на счастье поставил, — доложил он, — а тебе я письмо принёс. На бутылочку подкинь? Всё — таки пешим ходом до тебя добирался, все ноги промочил.

— Давай письмо сюда? — сказал Олег, — оценю, его стоимость.

Письмо было тоненьким от матери.

Олег распечатал его и прочитал.

Здравствуй сынок!

Не решалась тебе написать сразу. Не хотела тебя расстраивать, но как ты уехал, к нам домой вскоре приехала родня твоей зазнобы с её родины и забрали её с собой. Но хочу тебя успокоить. Чему быть того не миновать. Ты только не переживай? Она не стоит этого вместе со своей роднёй. Хотя я как невестку её уважала. Мы многого не знали о ней. Оказывается она и вся её родня состояли в секте. Регина до тебя была замужем с их сектантом и сбежала от него. Почему у вас на свадьбе и не было с её стороны родственников. Вот такая она сирота оказалась. Перед отъездом она мне рассказала про их средневековые законы, от которых мороз по коже идёт. Я ей на прощание сказала, что воля твоя, как поступать. Но не забывай, что ты плод моего сына носишь в своём чреве и смотри, чтобы твои сектанты как Христа не распяли тебя на кресте. Она уезжала в слезах, но я в них уже не верила. Своим соседям я постоянно вру и говорю, что невестка моя лежит на сохранении. Не отчаивайся сынок, девчонок хороших много у нас в городе. А о твоей жизни на севере я всё знаю. Со мной делятся родители Лёши и Паши, они часто им пишут письма. За меня не беспокойся, у меня всё хорошо.

Сидела и шила себе новый халат и думала о тебе, потом отложила всё шитьё и села за письмо. И прошу тебя, приезжай домой? Не езди больше по миру? А то Лёша своим пишет, что собрался на полгода ехать лес валить.

До скорого свидания. Целую. Мама.

Олег сложил письмо и засунул его в карман.

— Хорошую весточку я тебе доставил или нет? — спросил Тореро.

— Сам пока не знаю Миша, радоваться мне таким известиям или запить от горя, — сказал Олег.

— Лучше в запой уходить от радости, — посоветовал Миша.

— Так я и сделаю, — бодро сказал Олег и протянул Мише пятьдесят рублей.

Тореро от такой щедрости задохнулся дымом, вскочил резко и, забыв поблагодарить Олега, вприпрыжку побежал мимо штабелей, не выпуская изо рта свою дымящуюся трубку.

В час, как и договорились, Пат ждал ребят у себя дома. Людка лежала в постели с компрессом на лбу и тяжко вздыхала. Олег достал бутылку хорошего вина и потряс ей перед Патом.

— Перед рыбалкой давайте выпьем по стакану?

— Лучше оставь на рыбалке выпьем? — отсоветовал Пат, — там холодно будет, вино нас согреет.

— Я пять бутылок взял, хватит и на обогрев, — сказал Олег, раскупоривая бутылку.

— Тогда я не против немного пропустить вина внутрь, — оживился Пат.

Олег первый стакан протянул издыхающей Людке. Она с жадностью выпила вино и, возвращая пустой стакан Олегу, незаметно поцеловала ему руку.

Он сделал вид, что не заметил этого жеста и открыл вторую бутылку.

Пат ходил в рыбацких сапогах по дому, что — то ища и ворча себе под нос. А когда нашёл, обрадовался. Это были ключи от мотоцикла:

— Придёт Грек, через три часа, отдашь ему, — положил он перед ней на стол ключи, — пускай нас с уловом ждёт на кессоне.

— Ладно, удачи вам, — пожелала им Людка, ожившая после вина и, бросилась к столу, где Олег специально для неё оставил половину бутылки марочного вина.

Пат взял в руки вёсла, передав канистру с бензином Толику, сказал:

— Идти тут не далеко до катера, так — что потерпи эту флягу. Я не знаю, как у меня там с горючим? Но резерв необходим, чтобы на вёслах назад не возвращаться.

Толик сморщился от такой просьбы, но канистру взял.

Они сели в катер Прогресс, со стационарным мотором и ветровым стеклом. Пат положил вёсла на дно и, проверив горючее и масло, опробовал работу мотора.

Он при запуске чихнул, потом сразу же заработал ровно.

— На этой ласточке и в Карском море можно рассекать, — похвалил он свой катер.

С Енисея дул холодный ветер, по воде плыла шуга. Олег и Толик накинули на себя капюшоны штормовок.

— Что, замёрзли? — это вам не Сочи, а Таймыр, — сказал Пат.

— Давай перед «отлётом» ещё выпьем? — предложил Толик, — что — то не приветлив сегодня Енисей.

— Я не против такого предложения. Гастроль, у нас будет хоть и не трудная, но промозглая, — предупредил Пат, отключив зажигание.

Они выпили ещё по стакану и тронулись с места, разрезая носом катера суровые волны Енисея. Шуга, словно дробь била не только по борту, но иногда хлёстко врезалась и в лица рыбаков.

— Вон, кто — то плывёт, — заметил Толик бурое пятно на середине протоки.

— Медведь, кто же ещё, — сказал Пат.

— Давай подплывём ближе к нему? — попросил Толик, — ни разу в жизни не видал живых медведей.

Медведь спокойно плыл, но, заслышав вблизи себя шум мотора, обернулся в сторону катера и тут — же получил сильный удар веслом по бурой морде.