Рокоссовский: терновый венец славы

- Как вы знаете, главный удар наносился силами левого фланга армии Батова и танковой армии Родина, - говорил он, глядя на присутствующих, и лишь изредка поворачивался к карте, чтобы убедительней подтвердить свою мысль. - Левее наступала стрелковая бригада Банковского и корпус Крюкова. Активные действия 70-й армии должны были сковать противника и обеспечить наступление на главном направлении. По пограничники, всегда славившиеся высокими боевыми качествами, на этот раз подцели. С первого дня бои приняли ожесточенный характер. Противник успел усилить свою танковую армию на орловском плацдарме. - Рокоссовский глянул на полковника, который, казалось, чувствовал себя среди больших чинов не в своей тарелке. - Успех обозначился лишь на левом крыле фронта. Бригада Банковского прорвала на узком участке оборону противника на всю тактическую глубину. Что в такой ситуации можно было сделать?

- Развивать успех, - пробасил Малинин.

- Вот именно, что мы и сделали, - сказал Рокоссовский. - В прорыв были введены сначала часть механизированных сил и кавалерийский корпус, а затем пошла и вся танковая армия. Па мой взгляд, ни один стратег против таких действий возражать не станет. - Рокоссовский снова повернулся к карте. - Но когда передовые части находились где-то на пятидесятом километре, пленные показали, что противник против вклинившихся войск ввел новые силы. Меняется обстановка, и мы принимаем новое решение. Батов поворачивает силы для оказания помощи прорвавшимся, а Крюков и Санковский получают приказ - остановить продвижение на запад, перейти к обороне, вести интенсивную разведку и ждать Батова. Но, скажем откровенно - генерал Крюков нарушил приказ и остановился только в 120 километрах от основной линии фронта, тем саМым добровольно загнав себя в мешок. - Рокоссовский сел за стол и, повернувшись к генералу Крюкову, спросил: - Владимир Викторович, объясните, как это понимать?

Крюков встал и, сцепив пальцы рук, сказал:

- Я виноват, товарищ командующий. Увлекся. Надоело отступать, вот и понесло меня.

- Вы тоже увлеклись, и вас понесло, Иван Ильич? - спросил Рокоссовский.

- Такая перспектива, попробуй тут удержаться, - ответил простуженным голосом Санковский. - Атака шла как по маслу.

- Что думает по этому поводу генерал-лейтенант Родин?

- Я вот что думаю, товарищ командующий фронтом, - поднялся генерал. - Коль они добились такого успеха, то не было никакого резону отходить. Казалось, еще небольшое усилие и мы откроем фронту выход к Днепру. - Он посмотрел на генерал-полковника. - После сосредоточения войск на курском выступе разве Днепр не был нашей заветной целью?

- Конечно, был, - улыбнулся Рокоссовский.

- Так вот, товарищ командующий, Крюкова и Санковского я обвиняю в самовольном отходе, и они должны отвечать за это перед судом военного трибунала. Поступи они иначе, мы бы, может быть, сегодня готовились к переправе через Днепр. Они нарушили требования приказа товарища Сталина № 227 и обязаны нести полную ответственность за это.

- Константин Федорович, Ваше мнение?

- У меня создалось впечатление, что товарищ Родин не командующий армией, которая принимала участие в этом злополучном прорыве, а судья, не нюхавший пороху, - сказал Телегин. - Он тут явно перегибает палку. - Он неодобрительно посмотрел на генерал-лейтенанта. - Вам, товарищ Родин, прежде чем делать такие выводы и информировать представителей Ставки, не мешало бы проконсультироваться со своими непосредственными начальниками. Вот так я мыслю.

Родин покраснел и, сверкнув глазами с сторону члена Военного Совета, уставился в пол.

- Спасибо, - произнес Рокоссовский. - Что думает по этому поводу начальник штаба?

Малинин подошел к карте и подробно рассказал об операции отхода войск. В заключение произнес:

- Крюков и Санковский, осознав свою ошибку, отошли организованно и помогли вывести из-под удара значительные силы. Это смягчает их вину. А что касается командарма Родина, то ему мой такой совет: смотреть на дело не только со своей колокольни.

- Я думаю, что Крюков и Санковский за непослушание заслуживают сурового наказания, - подвел итог Рокоссовский. —, Но если учесть патриотический порыв этих командиров, их добросовестное заблуждение и то, что они, занимая оборону на широком фронте, без резервов, при очень низкой плотности боевых порядков, сумели выбраться из мешка, то вполне можно обойтись и сегодняшним разговором. Самое главное, чтобы этот фронтовой инцидент пошел всем нам на пользу. - Он подошел к окрыленным Крюкову и Санковскому и пожал им руки: -Впредь горячку пороть не следует. Намотайте это себе на ус.

- Мы уже намотали, - улыбнулся Крюков.

Родин растерянно смотрел по сторонам и был готов к тому, что командующий фронтом устроит ему заслуженную головомойку.

Задержав командарма, Рокоссовский, улыбнувшись, произнес:

- Ну что ж, Алексей Григорьевич, могучий Днепр будем переплывать вместе.

- Так точно, товарищ генерал-полковник, вместе, - только теперь повеселел Родин. - Извините меня, я все понял.