Роковая связь (ЛП)

— Сегодня утром была найдена женщина, подходящая под описание Кэрри. Жертва была не опознана, пока не поступило оповещение касательно Майлза, и детективы сложили два и два. Мы проверяем отпечатки пальцев, но я отправил фотографию, которую Вы прислали, и, похоже, все совпадает.

— Найдена? — работница протянула карточку, и он молча взял ее вместе с пакетом с покупками. — Где она? — кто-то позади прочистил горло, и мужчина отошел в сторону, пока не оказался в терминале перед пустым сиденьем.

— Мне очень жаль, Кайл. Она мертва.

Его задница ударилась о жесткое сиденье. Такого быть не могло.

— Уверены?

— У Кэрри была татуировка дельфина на правой лодыжке?

Он зажмурил глаза, представляя себе простой черный рисунок, который жена набила, когда они проводили медовый месяц в Панама-Сити-Бич. Она хотела набить его в цвете, но потеряла сознание перед тем, как контур был готов, поэтому забила на задуманное, пообещав себе, что доведет дело до конца, но так и не довела. Они подумывали вернуться во Флориду, но так и не вернулись.

И теперь уже не смогут.

— Да. — Слово прозвучало слишком тихо, и он, прочистив горло, повторился: — Да, есть. — Даже несмотря на несколько часов переживаний, размышлений о том, что могло с ней произойти, он даже и подумать о таком не мог. А если она умерла… его охватила паника. — А что с Майлзом?

— Мы не знаем. На месте преступления мальчика не было, но, поверьте, мы привлечем к этому делу столько полицейских, сколько потребуется. Мы найдем его.

— Место преступления? Что… что случилось с Кэрри? — значит, стряслось что-то похуже, чем авария или передозировка в ванной. Объявили посадку на рейс, и он, схватив рюкзак, встал.

Офицер вздохнул.

— Произошло убийство в частной собственности. Пока не приедете, рассказать большего не смогу.

— Частная собственность. Значит, у нее была интрижка? — и она отвезла Майлза в дом этого отбитого.

— Все гораздо сложнее, но нет, не думаю, что интрижка. Когда сможете приехать?

— Я в аэропорту, жду ночной рейс. Будет пересадка в Хьюстоне, и я прилечу в Лос-Анджелес примерно к пяти утра. Как-то так.

— Пришлю Вам адрес полицейского участка. Позвоните, когда прилетите; встретимся там, если только не желаете сначала заселиться в отель.

— Ладно. — Он должен был рассказать предкам Кэрри. Не слишком ли было поздно? Он перевел взгляд на часы и понял, что не надел их. И зарядное устройство забыл. Жесть. Кайл прочистил горло. — Как… как она умерла?

— Пытаемся выяснить обстоятельства, но у нее несколько ножевых ранений.

В этом не было никакого смысла. Это ведь Кэрри, которая пекла пирожные с зефирами и клала их в бардачок вместе с антисептиком для рук с яблочным запахом.

— Думаете, Майлз находится у человека, убившего ее? — может, все это было кошмаром, одним из тех, в которых все начинает превращаться в чудные и неестественные ситуации, отчего мозг наконец осознал, что все это бредни, поэтому мужчина силился проснуться.

— Как я уже сказал, мы пытаемся выяснить обстоятельства. Ее нашли почти в двадцати милях от отеля, в Беверли-Хиллз.

Беверли-Хиллз. Частная собственность. Замешательство приумножилось.

Ножевое ранение. В голове это никак не укладывалось. Он не мог заботиться о Майлзе без жены. Она знала обо всех лекарства, всех визитах к врачу, обо всем, что нужно делать, когда у Майлза возникали недуги.

В памяти всплыл ящик стола и длинный ряд оранжевых пузырьков на столе. Он отогнал всплывшую картину.

— Мне пора идти, — сообщил офицер. — Однако имеется один вопрос.

— Да? — Кайл беспомощно наблюдал за пробегающим мимо багажной тележки малыша, преследуемого изможденной мамой, которая виновато морщилась.

— Кэрри была знакома с Трентом Айверсоном?

ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ

МАМА

Самое особенное в группе поддержке, так это то, что в ней ты не странная. Ты нормальная; и если одна участница не ахает и не реагирует, когда пишут что-то дикое, то и вторая не отреагирует; не успеешь оглянуться, как кто-то уже строчит о пищевых добавках, которые могут вызвать рвоту, или о кремах, вызывающих выпадение волос. Никто и бровью не поведет. Всем все ясно.

Когда операция Майлза прошла успешно и жизнь вернулась в нормальное русло, они были единственными, к кому я могла обратиться со своим разочарованием. Группа стала единственным местом в мире, где я могла не цеплять улыбку на лицо, где могла оплакивать то, что теряла.