Роковой поцелуй

— Опробую обещанную кобылу, — сказала она ему. — Если она окажется слишком спокойной, я заставлю грума оседлать другую. — И исчезла за дверью.

Глава 10

Опекуну пятерых сорванцов нужна либо хорошая жена, либо хорошая лошадь.

Мисс Оглторп-Уайт — лорду Бристолу, в антракте модной пьесы.

Граф Грейли посмотрел на закрывшуюся дверь и задумчиво сел в кресло. Нельзя было сказать, что он был потрясен. Скорее удивлен тем, как Анна легко управилась с леди Патни, и сделала это замечательно. «Но если, — думал он, — она так же виртуозно обведет меня вокруг пальца? « Ответа он не нашел. Кроме того, его раздражало, что в вопросе расписания для племянников она поступила по-своему. Теперь он думал, как ему подчинить Анну и восстановить свой авторитет в доме.

Он даже достал перо и бумагу, решив было составить для нее инструкции, но тут же отказался от этой затеи. «Эта девушка, — думал он, — создана для борьбы с открытым забралом. Вряд ли она оценит условия, как бы просто я их ни изложил».

Топот в коридоре возвестил о том, что дети направляются в конюшню. На графа снизошли покой и умиротворение. «Похоже, подумал он, мне надо признать, что затея позволить детям почаще кататься на пони не так уж плоха. Во-первых, леди Патни будет реже их видеть, а значит, меньше на них влиять. Во-вторых, подобная уступка обяжет и Анну в чем-нибудь уступить. Можно даже позволить ей составить расписание по своему усмотрению».

Однако таким трезвым рассуждениям мешали «ложные» мысли об Анне, от которых, как бы соблазнительны они ни были, он пытался отвлечься. Перед его внутренним взором нет-нет да и представали то ее глаза, то губы, то ее длинные ноги. Занятый такими рассуждениями, граф впервые за много месяцев в спокойной обстановке просматривал накопившуюся корреспонденцию.

В результате таких «трудов» он пришел к следующим выводам. Первое: очень хорошо, что Анна поставила на место леди Патни; второе: сам он тоже молодец, заполучив такую умную гувернантку; и третье: Анну надо контролировать, как, впрочем, и свои чувства, и все будет хорошо. Все это приведет к тому, что больше никто не сможет упрекнуть его в плохом воспитании племянников и никто не посмеет назвать Эллиотов невоспитанными бешеными кошками.

Он вспомнил, что в течение семнадцати лет «воюет» с Эллиотами и что мимо него прошли все развлечения, свойственные молодым людям.

В молодости ему предлагали заниматься боксом. Теперь он вспоминал об этом без волнения, с легкой грустью.

Чего он, разумеется, не упустил, так это любовных интрижек, в которых его интересовали две вещи: конфиденциальность отношений и своевременное расставание с любовницей. Таким образом граф сохранял свободу и безупречную репутацию в светском обществе, которое по части сплетен ничем не отличалось от общества простолюдинов. За все время он не был замешан ни в одном скандале.

Он хорошо понимал, что не может вести такой образ жизни, какой ведут его кузены. Сент-Джоны были Сент-Джонами по рождению. Им не приходилось ничего доказывать. Ему же, как представителю Эллиотов, нужно было доказать всем, что он хорошо усвоил уроки отчима.

«Жаль, что отчим не дожил до сегодняшнего дня». Граф отодвинул груду писем и откинулся на спинку кресла. Восстановление доброго имени Эллиотов он считал своей миссией. Теперь, когда гувернантка найдена, ему оставалось только жениться. Но почему-то вместо кроткого личика Шарлотты в памяти всплывала дерзкая улыбка Анны Трак-стон, которая одновременно волновала и раздражала его. Почему лучшей гувернантке в Лондоне непременно нужно быть такой язвой? Но он твердо знал, что не позволит ей оставить за собой последнее слово. Сможет ли он справиться с собой? Не в силах успокоиться, он позвонил и велел вошедшему Дженкинсу передать груму, чтобы тот оседлал лошадь. Нужно было проведать Шарлотту и ее родителей. Он не навещал их неделю.

«Это поможет выбросить из головы Анну», — подумал граф Грейли.

Через десять минут граф, проехав по аллее, выехал на дорогу, радуясь, что не встретил ни детей, ни гувернантки, и в то же время ловя себя на том, что ищет их глазами.

Двадцатью минутами позже он свернул с дороги к скрытому за деревьями дому. Спрыгнув с лошади и отдав поводья поджидающему лакею, он направился к входной двери, любуясь цветами, окаймляющими крыльцо. Круглолицый дворецкий открыл дверь, провел его в гостиную и отправился доложить о его приезде.

Ему не пришлось долго ждать — мгновение спустя в комнату вошла элегантно одетая, стройная и моложавая дама. Только проседь в густых каштановых волосах указывала на ее возраст. С приятной улыбкой она протянула руку Грейли:

— Граф! Вот это сюрприз!

Энтони с поклоном коснулся ее руки:

— Здравствуйте, леди Мелтон. Как поживаете?

— Поездка в Лондон была довольно утомительной — мы вернулись вчера вечером. К сожалению, вы не увидите сэра Мелтона — он поехал навестить полковника.