Роман. Разрываемые

— Как ты не поймешь, Рома! Ты пострадаешь в первую очередь. И это будет не так, что тебя где-то подловят и изобьют. Нет. У него другие методы. Более жесткие. Более изощренные.

— Черт, Ева. Ты знала, что так будет? Знала? Почему ты не рассказала мне все с самого начала?

— Я не предполагала, что он будет так решителен, чтобы удержать меня. Думала, за это время он понял, что это провальный брак. Я никогда не буду относиться к нему так, как он того ожидает. Я не понимаю, зачем я ему? Я почти не разговариваю с ним. В постели… — она осеклась и судорожно вздохнула. — я бревно, по его же словам. К сыну он почти не подходит. Но он пришел в такую ярость, когда увидел, как я собираю вещи. Я правда думала, что он поймет, что отпустит меня. Я думала, он разочаровался в нашем браке. Ведь это с самого начала было глупо и странно с его стороны. Но он еще более одержим, чем я могла представить. Я не знала, не знала…

— Пусть бесится сколько угодно. Он просто пытается запугать тебя.

— Я увидела в его глазах, все его угрозы — не просто слова. Он по-прежнему непреклонен, когда дело касается меня. Просто одержимый какой-то, — она перешла на истеричный шепот. — Не могу допустить, чтобы из-за меня пострадала вся твоя семья.

Сделав глубокий вдох, я старался подавить желание в очередной раз врезаться кулаком в стену. Но это не помогло бы мне чувствовать себя лучше. Я мог бы колотить стену весь день, и все еще был бы зол.

— Я не трус, Ева. Мой отец тем более.

— Я могла бы придумать что-нибудь, но мне нужно время, — она посмотрела на меня с мольбой, когда я подошел к ней и вытер слезы с ее щек, отказываясь даже думать о расставании.

— Я не согласен ждать. Мы и так потеряли столько времени!

— Нам нельзя, — ее нижняя губа задрожала. — Не знаю, как я буду без тебя… я должна была предвидеть, что он не отпустит меня просто так, — она закрыла глаза руками и начала раскачиваться на кровати из стороны в сторону. — Я совершила ошибку, заговорив с тобой на банкете. Теперь из-за этого может пострадать столько людей.

— Что ты такое говоришь? Мы не ошибка! Почему ты не веришь в меня, Ева?

— Я верю, но это опасно…

— Я вообще нужен тебе? — перебил резко ее.

— Конечно, Рома!

— Покажи мне! Дай мне хоть что-нибудь! — я был так зол, что не узнавал сам себя. Резкими движениями избавился от одежды, не заботясь о том, куда она приземлится на пол.

— Разденься и подойди ко мне, — требовательно сказал ей, усаживаясь в кресло, стоящее в углу.

Мне нужно было выпустить всю эту злость, почувствовать, что она хотела меня так же сильно, как я ее. Что я был нужен ей, и она была готова на все. Что все это время она действительно думала обо мне. Пусть покажет мне.

— Но, мы не договорили…

— Время для разговоров закончилось. Сними платье и иди сюда! Сейчас, Ева!

Глава 8

Она послушно сняла одежду и подошла ко мне, пока я поглаживал себя. В ее голубых глазах загорелось желание, когда она перевела взгляд с моего лица на руку, сжимающую член.

— Опустись на колени, Ева, — мой голос прозвучал грубее, чем я рассчитывал, но это было от переполняющих меня эмоций.

Теперь не злость главенствовала во мне. Нет. Это был страх. Я хотел, чтобы она подчинилась мне, чтобы слушалась беспрекословно. Но только потому, что если снова потеряю ее, умру. Она понятия не имела, как сильно я скучал по ней.

Ева, идеальная в своей наготе, опустилась передо мной, и я не видел зрелища прекраснее.

— Дай мне руку, — мой голос охрип от желания. Я сжал ее нежную ладонь в своей, когда она потянулась ко мне, и, поднеся к губам, поцеловал каждый пальчик и холм Венеры. Затем обхватил себя нашими переплетенными руками. Вряд ли осознавая это, Ева придвинулась ближе, зачарованно наблюдая за размеренными движениями.

— Хочешь меня? — мой голос был больше похож на стон.

— Да, — ответила она, не поднимая глаз, продолжая со страстью на ее прекрасном лице наблюдать за мной.

— Покажи мне, — мои пальцы зарылись в ее волосы. Я наслаждался их мягкостью и шелковистой текстурой, любуясь, как они волнами проходят сквозь мои пальцы. — Покажи, как сильно ты меня хочешь.

Я убрал руку, и она продолжила свои медленные движения. В памяти всплыло то утро после грозы, когда Ева была так раскована и ласкала меня ртом.

— Возьми меня, — мой голос прозвучал умоляюще. Я так отчаянно хотел, чтобы мы оказались в прошлом, вернулись в то утро. Я бы во всем признался ей, и она бы никуда не уехала. Она бы поняла, что у меня к ней все было серьезно.

Когда она запечатлела на моем кончике мягкий поцелуй, я оторвался от реальности. Ее язык, скользящий вдоль всей длины, отправил меня в состояние нирваны. Глядя на ее лицо, понял, что ей тоже это нравится, обладать такой властью надо мной, быть связанными таким образом.