Романцев. Правда обо мне и «Спартаке»

В общем, я по мелочам понимал, кто из футболистов «наш», а кто не «наш». Когда в «Спартаке» в 1997 году появился первый бразилец, Робсон, я сразу увидел: это родной нам по духу человек. Приняли его замечательно. И он сам быстро стал своим.

Из воспоминаний Егора Титова:

– Главным любимчиком Романцева, мне кажется, был Илюха Цымбаларь. Он всегда вдохновлял Олега Ивановича. Илюха играл в футбол с улыбкой. Возможно, были и другие футболисты, которые для него стояли особняком, но Романцев этого не показывал. Некоторые считали его любимцем Андрюху Тихонова, но жизнь показала, что это не так. Тепло Олег Иванович относился к Аленю, но тот уехал из «Спартака» достаточно рано.

Ко мне Олег Иванович относился по-отцовски. Давая установку на игру, он обычно объяснял каждому футболисту, что нужно делать на поле. Но когда очередь доходила до меня, он или без лишних слов переходил к нападающим, или говорил: «Ну, тебе-то что рассказывать? Ты и сам все знаешь». От этого мне было немного неуютно. Почему другим Олег Иванович что-то объясняет, а мне нет? Я стеснялся – хотел, чтобы Романцев мне тоже что-то сказал и я был наравне со всеми. Мне не нравилось, что меня ставят выше других. Всегда говорил, что я – игрок командный. Без партнеров я никто. Именно такой футбол, который демонстрировал «Спартак», позволял в полной мере раскрыться и мне.

Из воспоминаний Дмитрия Аленичева:

– Я запомнил слова, которые Олег Иванович произнес как раз после того, как несколько ведущих игроков покинуло «Спартак». «Дима, пора становиться лидером, – сказал он. – Не скажу, что до этого ты играл плохо, но ты был в тени других ребят. Теперь пришло время выходить на первые роли».

В какой-то степени я чувствовал себя любимчиком Романцева. Капитаном меня назначил именно он, выборов не было. Просто объявил об этом ребятам на собрании. Возможно, я импонировал ему по человеческим качествам. Плюс, наверное, его устраивала моя игра. Так что его любовь я чувствовал. Но не я один был таким – я видел, как тепло он относился и к ребятам из прежней плеяды игроков – Карпину, Цымбаларю, Вите Онопко.

* * *

В 1997 году я запретил игрокам смотреть телевизоры в своих номерах. Раньше мы всегда собирались в холле. Там есть телевизор, шахматы, домино. Шум, гам, кто-то байки травит, прошедший матч обсуждают. Вся команда вечером приходила. А тут смотрю – холл пустой. Один день, второй, третий, неделю. И как раз в это время «Спартак» повалился в чемпионате. Игры не было, пошли поражения. Я терпел около месяца. А потом сказал: «Все телевизоры – в подсобку!» И сразу все опять стали собираться в холле. Меня не волновало, обидятся на меня футболисты или нет, – я действовал в интересах дела.

Сейчас подобное уже не провернуть – у всех телевизоры в телефонах, планшетах. А тогда – легко!

* * *