Ромео во тьме

В один момент он увидел, как странно изменилось выражение лица Мэйза. Его лицо, на мгновение словно бы озарил свет. Такого Ромео раньше за ним не замечал. Тут же с ним поравнялся алый спортивный мотоцикл, в седле которого, изящно прогнув спину, сидела тоненькая девушка в черно – красном костюме.

Взгляд, которым Доминик встретил ее, не спутать было ни с чем. Даже такой любовный профан как Ромео, тотчас разгадал этот взгляд. Но Доминик мгновенно спрятал, скрыл его. Ромео с изумлением воззрился на девушку, которая удостоилась такой небывалой чести.

И тогда он удивился еще больше. Красавицей ее точно назвать было нельзя. Миниатюрная, с туго стянутыми в длинный конский хвост черными волосами. На своем алом, сверхмощном спортивном мотоцикле она вызывала противоречивые чувства: она выглядела хрупкой и беззащитной по сравнению с машиной, и в то же самое время ее можно было сравнить с укротительницей свирепого механического демона, бесстрашной, отчаянной, но женственной.

Упрямый круглый подбородок, тонкий хищный нос, черные как оникс, глаза. Выражение бесстрастного спокойствия на лице.

К груди ее была крепко пристегнута небольшая сумка, откуда время от времени что-то выглядывало. Ромео пригляделся. И удивился в третий раз: из сумки показалась острая, сморщенная мордочка с огромными ушами и сероватой кожей. В какой-то момент эта мордочка повернулась и посмотрела в его сторону парой огромных и блестящих, как бусины, миндалевидных глаз. Сначала Ромео уже было решил, что это инопланетянин. Мало ли, какие причуды могли себе позволить голливудские небожители. Но потом он признал в этом странном создании голую кошку экзотической русской породы.

Девушка разговаривала с Домиником, которому общение давалось неожиданно трудно. Он, то и дело, опускал голову, нервно теребил перчатки, и чаще смотрел в глаза кошке, нежели женщине. Ромео удивлялся все больше и больше. В его понимании, Мэйз должен был быть влюблен в высоченную златокудрую диву, по типу Николь Кидман, в «Бентли», и с болонкой на руках. А, судя по всему, это случилось ни с чем внешне не примечательной, миниатюрной брюнеткой, на итальянском мотоцикле, с голой кошкой в сумке через плечо.

      Мэйз с грустью посмотрел ей вслед, когда она отправилась здороваться с остальными, но тут же одернул себя и начал насвистывать какую-то песенку себе под нос.

Ромео хотел тут же задать Мэйзу резонный вопрос, но двигатели всех мотоциклов заревели в одно мгновение, и процессия начала разгон как будто перед взлетом.

Если бы Ромео показали сейчас человека, который сказал, что Харлеи не ездят быстро, то он плюнул бы ему в лицо.

В течение последующих двух часов Ромео пересаживали с мотоцикла на мотоцикл, чтобы он получил полное представление о том, чем отличаются разные мотоциклы друг от друга помимо дизайна, и о том, какими могут быть индивидуальные стили вождения.

Он действительно познал все прелести езды и скорости, и сделал для себя один очень важный вывод: он станет ездить на мотоцикле, только если полностью выживет из ума. Об этом он никому не сказал, потому что боялся сознаться в своей трусости, глядя на красно-черный костюм девушки, который лишь мелькал в коротких мгновениях перерывов между отчаянными виражами, которые она выделывала с фанатичным упоением.

На третьем часу безудержной гонки по холмам Ромео начал умолять Мэйза, на машину которого, в конце концов, вернулся, остановиться.

Все закончилось тем, что Доминик скинул юношу в одном из людных баров, наказал ждать себя и уехал дальше.

4.

Перевести дух Ромео смог только после бутылки пива. Адреналин в его крови непривычно зашкаливал и подгонял ритм сердца. Что-то необыкновенное в таких поездках, несомненно, было.

После второй бутылки Ромео решил, что поторопился с выводами. Возможно, что и он станет ездить на мотоциклах. Только медленнее. К третьей бутылке вернулся Мэйз. Его черный костюм сделался серым от пыли, глаза лихорадочно блестели, он довольно улыбался и прижимал к лицу платок.

– Эй, привет! – Он упал на стул рядом с Ромео. – Что пьешь? Пиво? И я буду!

– Что у тебя с лицом? – Озабоченно глядя на потемневший местами платок, спросил Ромео.

– Да так, фигня. – Он оторвал платок от лица. Кровь сочилась из обеих ноздрей. – Мэйз запрокинул голову и снова прижал платок к лицу.

– Фу, черт! – Ромео сморщился. – Что произошло?

– Ерунда, я говорю! – С раздражением прогнусавил Доминик, и громко высморкался. Платок сделался алым от крови. – Просто ударился. Сейчас пройдет. Скажи официантке, пусть принесет пиво и лед. Отлично покатались. Анаис меня здорово подрезала.

– Анаис? Какое имя редкое. Это не та девушка с…

– Да, с кошкой, – Мэйз снова высморкался. Он завернул в окровавленный платок несколько кубиков льда, которые в момент уже были на столе, и приложил сверток к переносице. Другой рукой он взял бутылку пива и сделал несколько глотков. Некоторое время они молчали.

– Скажи, – вдруг решительно выпалил Ромео, – ты с ней спал?

Доминик посмотрел на юношу из-под свертка со льдом, задрав бровь. Отрицательно покачал головой.