Россия и русские в мировой истории.

Религиозные основы социальной психологии строителей режима апартеида в Южной Африке также коренятся в кальвинизме, ибо африканеры – это потомки французских и голландских гугенотов – кальвинистов, для которых туземцы не равны с ними. Англосаксонскому кальвинизму безусловно свойствены пренебрежение и безжалостное отношение к другим нациям (истребление индейцев, которым, как не предназначенным ко Спасению, пуритане не проповедывали Слово Божье, голодная смерть в XIX веке 2 млн. ирландцев после неслыханной в христианской истории экспроприации земли и сгона с нее исконного населения). Мотив цивилизаторской роли англосаксонской расы окрашивал британскую колониальную идеологию, что ярко демонстрирует Р. Киплинг в его философии <долга белого человека> – white man's burden, оформленной в не лишенное аристократического изящества культуртрегерство. Однако уже без всякого культуртрегерства идея превосходства и миссии, кальвинистская интерпретация этой миссии как роли орудия Бога выражена британским идеологом С. Родсом в его хрестоматийных высказываниях: <Я считаю, что мы первая раса на Земле и чем шире мы населим мир, тем лучше будет для человечества. Если есть Бог, то я думаю, что Он только радуется тому, что я стараюсь окрасить как можно больше частей карты Африки в цвет Британской империи>83. Трудно не почувствовать корни идеологии атлантического

глобализма.

Рассуждая о реальном и мнимом <родстве> пуританизма с иудаизмом, Макс Вебер считает англосаксонский пуританизм квинтэссенцией протестантизма, и именно Ветхий Завет – вдохновителем кальвинистов. Пуританизм, как вытекает из суждений Вебера, есть движущая сила западного общества и хозяйства (скорее победившей версии), причем якобы совсем не потому, что усвоил хозяйственную этику иудеев. Вебер пытается доказывать, что <именно нееврейское в пуританизме определило… его роль в развитии хозяйственного этоса>. Подчеркивая склонность пуритан к религиозно-мессианскому освящению <методически рационализированного осуществления своего призвания>, Вебер справедливо отмечает куда боль-

83 Rhodes C.J. The Last Will and Testament. 1959, p. 58-59.

5*

67

шую уверенность пуританина в своей <избранности> в сравнении с богобоязненным ветхозаветным иудеем84. С этим нельзя не согласиться: не Иов многострадальный с его величественно смиренным <отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле> (Иов. 42.5) вдохновляет янки.

Коллега и одновременно оппонент Макса Вебера – Вернер Зомбарт также немало использовал англосаксонский дух, особенно американское сознание, для иллюстрации своей теории формирования современного капитализма. В считающейся скандальной работе <Торгаши и герои> (1915г.) Зомбарт вообще отвел англосаксам роль бесчестных меркантилистов по сравнению с германцами – <героическим> племенем по натуре, что окрашено и ницшеанским, и националистическим пафосом военного времени. Такие настроения, усугубленные отчаянием веймарской интеллигенции, создали тот философский фон для уже совсем языческого расово-биологического антропологизма.

Утверждая, что <предпринимательский дух и мещанский дух, только объединившись, образуют капиталистический дух>85, В. Зомбарт посвятил немало страниц разбору двух составляющих современного homo economicus – героического авантюрного начала <народов-завоевателей> и <морализаторской аскетической склонности> мещанского начала, которое, несмотря на все притеснения, которые оно испытывало на первых порах капиталистической эволюции, все же брало реванш над <героическим духом капиталистической авантюры>, обнаруживая свою глубинную связь с тем, что составляет существо капитализма: деловитость, методичность и расчетливость, возвышаемые до уровня <святой хозяйственности>. Никто и ничто так не иллюстрирует эту последнюю мещанскую добродетель, как <Автобиография> Бенджамина Франклина, обильные цитаты из которой Зомбарт приводит среди своих саркастических комментариев, чтобы читатель получил полное впечатление об <этом великом человеке во всей его монументальности>. Американцы у Зомбарта представляют капиталистический дух <в его высшей пока что законченности>: <первенство приобретательских интересов… безусловная, безграничная, беспощадная нажива – величайший экономический рационализм>. Поскольку американцы проявляли в то время свой <авантюрный и завоевательный дух> в основном в Западном полушарии, а судьба индейцев была Зомбарту, как представителю <героического народа>, безразлична, то он и не заметил в янки и этого духа, прекрасно сочетавшегося с франклиновской, типично пуританской <добродетельностью>.

84 См. Вебер М. Социология религии. Избранное. Образ общества. М., 1994, с. 265-275.

85 Зомбарт В. Буржуа. М., 1994, с. 19.

68