Российский колокол №7-8 2016

Зачем ты не повесил на дверь замок,Чтоб замок твой не рухнул, а лоб не взмок,Чтоб каждый любопытный тебя дразня,Пред скважиной замочной стоял полдня?..Возможно это где-то, а не у нас,Где за своим богатством – лишь глаз да глаз.Но я вошла несмело, и вот идуДо лиственницы белой в твоём саду,Иду по гулким залам, винным складам,По всем твоим вокзалам и городамДо этих омертвелых, бессонных дней,До снежного придела души твоей.

Ледяной стих

Дни из чёток ледяных перебираю,

Всех друзей своих шальных припоминаю.И заблудших, и безвременно ушедших,Всех, однажды мне дорогу перешедших.Время тихо шелестит над головами,Снег кружится над бетонными домами,Погружёнными в размытое пространство,Где равно смешны и грех, и постоянство,Где у всех одни извечные заботы –Не остаться без жилья или работы,Схорониться среди кухонек и спален,Чтобы вечер был не слишком тривиален.Дрейфовать и продвигаться к общей целиВ этой города застывшей колыбелиИзо льда сотворены и дни, и чётки,

Их былые очертания нечётки,Разбиваются с годами и дробятся,В этих днях уже мне нечего бояться.Я давно превозмогла душевный трепет,Страх полночный, полусонный детский лепет,Всех снегов былых и таянье, и негу,Непомерное влеченье к человеку:К человечьему теплу, столу, обеду,К разговорам ни о чём, или об этом…Город вымощен снегами, заморожен,Он меня перехитрить уже не сможет,Обмануть, загнать в тупик,встряхнуть и выжать,Видно, понял, что я в нём сумею выжить.

Выжить, жить и заниматься пустяками:Человеками, собаками, стихами…

Ленинград. 1942

Охо-охохо-охохонюшки.Рассмейтесь, скорей, смехачи.До пяток, до самого донышкаДуша промерзает в ночи.Крест-накрест бумагой заклееныНеровные грани окна.Топорщится сказочным вееромМорозных узоров тесьма.Ещё кипяток был, да кончился,Ещё был единственный сын.Блокадным прижимистым почерком

Ты пишешь стихи из глубин…Поэты – извечные странники:В болезнях, нужде и боюВсё песни поют в конопляннике,Всё пишут эпоху свою.

«Рыбы просятся в сети, как в иные века…»

Рыбы просятся в сети, как в иные века,Когда жил только ветер и оркестр тростника,Как случилось в том странном недосказанном сне,Где земли океаны бушевали во мне.Там, где глазом тараща и боясь умереть,Кистепёрый их пращур выбирался на твердь.Содрогнулся от взлёта из бездонных глубин.И вдохнул кислорода. И остался один.

Овчарке Норе